Платок раздора. Почему в Казахстане родители и школы никак не могут прийти к консенсусу по хиджабам?

«Снимите платок, иначе мы вас не пустим», — такую фразу часто приходится слышать девочкам из религиозных семей в Казахстане, когда они приходят на уроки в школы в хиджабах. 

Каждый год перед началом нового учебного года конфликты родителей с администрациями учебных заведений вспыхивают с новой силой. Но решение, которое бы устроило всех, до сих пор не найдено.

Как и когда начались споры о платках в школах

Споры о допустимости хиджабов в школах ведутся в казахстанском обществе уже с десяток лет. Еще в 2010 году министр образования и науки Жансеит Туймебаев предлагал запретить носить хиджабы в школах.

«Если мы дадим добро на ношение хиджабов, то это значит, мы должны дать добро и на одеяния других религий», – говорил Туймебаев.  

Однако вопрос оставался открытым еще долго.

Только в 2016 году Министерство образования Казахстана издает приказ, который распространяется на все средние учебные заведения и гласит, что включение «элементов одежды религиозной принадлежности различных конфессий» не допускается. Согласно пояснениям на правительственном сайте, запрет введен для «сохранения внутреннего распорядка учебного заведения в соответствии с принципами светскости».

Граждане, строго соблюдающие нормы шариата, сочли это нововведение ущемлением своих прав.  В 2017–2018 годах родители из разных областей Казахстана подали иски в суды Актобе, Астаны и Уральска с требованием признать незаконным пункт 13 приказа министра образования, который запрещает «включение элементов одежды религиозной принадлежности в школьную форму». Суды в удовлетворении исков родителям отказали.

В августе 2023 года министр просвещения Гани Бейсембаев спровоцировал очередную дискуссию на эту тему, заявив, что вопрос «будем решать с муфтиятом и придем к единому решению».

Однако чуть позже он дезавуировал свои слова:

«Казахстан является светским государством. Школа также считается светской. От 2016 года действует приказ относительно школьной формы. С тех пор никаких изменений в правилах не было. Поэтому дети должны приходить в школу в школьной форме».

В сентябре 2023 года министр культуры и информации Аида Балаева сказала по этому поводу:

«В настоящее время вновь актуализировались вопросы ношения хиджабов в школах. В этой связи хочу пояснить следующее. Казахстан является светским государством, которое, согласно Конституции, отделено от религии… Все вопросы государственной политики регулируются гражданским законодательством, а не религиозными нормами. И нормативные акты требуют соблюдать стандарты ношения школьной формы».

В тот же день Духовное управление мусульман Казахстана (ДУМК) сделало свое заявление:

«Следует помнить, что ношение платка является нашей традицией. Мусульманская община должна глубоко осознавать это. Однако шариат не требует, чтобы девочки, не достигшие полового созревания, носили платок. Это также должно быть правильно понято джамаатом».

В июле 2024 года перед уходом парламента на каникулы депутат мажилиса Ермурат Бапи заявил, что в парламенте Казахстана могут рассмотреть запрет на ношение религиозной одежды в общественных местах уже предстоящей осенью.

По словам мажилисмена, в обществе давно назрел вопрос о запрете на ношение религиозной одежды:

«…Если посмотреть на нынешнюю ситуацию, то одетых в черное казахов в обществе прибавилось. Эта ситуация серьезно вредит нашим будущим национальным интересам. Поэтому мы, группа депутатов, подготовили такой законопроект. Он будет представлен парламенту на осенней сессии. Я думаю, что вопрос о хиджабе, никабе и другой религиозной одежде в обществе будет решен после его принятия».

Между тем, казахстанские суды неожиданно стали принимать решения в пользу религиозных семей. Так, 28 июня 2024 года Административный суд в Караганде признал отчисление ученицы из-за платка незаконным и обязал восстановить ее в школе. И еще 12 семей из разных регионов Казахстана получили положительные судебные решения по своим исковым заявлениям.  

Родители ссылались на пункт 2 статьи 14 Конституции РК, в котором сказано:

«Никто не может подвергаться какой-либо дискриминации по мотивам происхождения, социального, должностного и имущественного положения, пола, расы, национальности, языка, отношения к религии, убеждений, места жительства или по любым иным обстоятельствам».

А также пункт 2 статьи 22 Конституции РК, где говорится:

«Осуществление права на свободу совести не должно обуславливать или ограничивать общечеловеческие и гражданские права и обязанности перед государством».

Главный аргумент чиновников остается неизменным:

«Казахстан является светским обществом, в котором религия отделена от государства. Открытая демонстрация своих религиозных убеждений может ущемлять права других учащихся, в том числе и атеистов».

«Мы уже готовы уехать». История семьи Болата Мусина

В семье 43-летнего карагандинца Болата Мусина, десять лет назад принявшего веру, четверо детей. Анель, старшая, начала надевать платок в десятилетнем возрасте, и это, как утверждает отец, было ее желанием.  

По словам Болата Мусина, девочка очень хорошо учится, участвует в олимпиадах и мечтала поступить в Назарбаев интеллектуальную школу (НИШ) в Караганде. Она туда поступила, но с учебой ничего не вышло.  

Анель каждый день приходила на занятия, но до класса не добиралась — ее не пускали. Школа за пропуск занятий выписывала дисциплинарные взыскания — замечания и выговоры. В итоге девочку отчислили.

«Нас отчислили, издали внутренний приказ.  У нас не было табеля за первую четверть, не было корешка открепления, Просто отдали документы, идите куда хотите — и все. Обратился в Управление образования, нам говорят, мы вас не можем принять.  Мы не могли пойти в другую школу и обучались на дому. В таком подвисшем состоянии проучились три четверти», — рассказал отец.

Только после публичного обращения к президенту «скандал дошел до верхов».

«В Караганде мы, несколько родителей, еще в сентябре прошлого года обратились к президенту со своей проблемой, потому что поняли, что все остальное бесполезно. Про нас начали писать и местные СМИ, даже Би-би-си опубликовал репортаж. И вот настала четвертая четверть — и начали звонить из Управления образования, говорят, выберите любую школу, кроме НИШ. Видимо, там сверху поступило указание, и они уже поняли, что полетят их головы, и стали спешно решать, чтобы ребенок пошел школу, потому что она не числилась нигде. В итоге мы пошли в школу возле дома, и там уже не обращали внимания на платок. Но уровень знаний в этой школе оказался очень низким, дочь была очень разочарована».

По словам Болата Мусина, проблемы из-за платка были у дочери и раньше.

«Когда была помладше, четвертый, пятый, шестой классы, мы доходили до школы, снимали платок, и только потом ее пускали. Для ребенка это был сложный период, потому что везде она ходит в платке. Но, тем не менее, мы так выходили из ситуации».

До подачи иска в суд Болат Мусин обращался в различные госорганы, требуя восстановления ребенка в школе. Но его либо переправляли куда-то еще, либо отказывали в рассмотрении требований под разными причинами.  

«И в прокуратуру писал, и в министерство, все бесполезно. Они все время перенаправляли мои письма друг другу. Поэтому решили подать в суд вместе с другими родителями, которые также столкнулись с этой проблемой».

На сегодняшний день уже есть решение суда первой инстанции, и с ним родители Анель пришли в Назарбаев интеллектуальную школу, однако учебное заведение не торопится его исполнять.

«Документы дочери они не приняли, сказали, что будут обжаловать решение суда. У них есть два месяца на это, и они могут до последнего тянуть и подать на апелляцию в последний момент. Скоро начнется учебный год, а мы не знаем, что делать. Мы уже готовы уехать из страны, но у меня мать пожилая, ей больше 80 лет, она болеет и не сможет перенести дальнюю дорогу».

«Борьбу» с платками в Казахстане Мусин считает наследием советских времен.

«Многие под светскостью понимают «советскость». Светскость – это же, наоборот, толерантность ко всему.  В религии видят угрозу: одно время в СМИ писали, что если религиозные — значит радикалы. Сами власти разделяют общество таким образом.

А в школах на самом деле борются не с тем. Вот дочь проучилась в школе возле дома последнюю четверть, она там такого навидалась: дети курят, домашние задания никто не делает, учителей не слушают. Они [в школах] занимаются вообще не теми вещами — нужно образовывать детей.

Если наши дети носят платок, это наше право. Это вопрос воспитания, и я думаю, это никого не должно вообще касаться, кроме родителей», — заключил Мусин.

«Давление было очень сильное». Рассказ правозащитника про суды

Руководитель Евразийской правозащитной организации и практикующий мусульманин Жаслан Айтмаганбетов из Караганды помогал 12 религиозным семьям из разных городов Казахстана отстаивать право детей в судах.  

«В сентябре прошлого года одновременно по всему Казахстану мы столкнулись с тем, что детей не пускали в школу из-за платков. В том числе и моих детей — у меня три школьницы. Нам стало известно, что министерство просвещения дало устный указ – не пускать детей в платках. Но на себя чиновники ответственность не взяли — подставили школы, мол, сами директора школ так решили. Одна директорша проговорилась в разговоре: «Мы же это не сами решаем». Поэтому родители решили судиться. Суды шли одновременно в Алматы, Туркестане, Караганде. Обращений было много, но до суда мы довели 12 дел.  Процессы были нелегкими — давление было очень сильное на нас, на судей, на школы», — рассказал правозащитник подробности.

 Пока шли суды, на него завели уголовное дело:  

«29 февраля через одного моего знакомого мне передали «привет» от силовиков, чтобы я перестал заниматься этим вопросом, иначе мне «подберут» статью. И уже 3 марта пришли с обыском по трем адресам: у моего администратора, у меня дома и по адресу моего офиса. Было задействовано порядка 30 сотрудников полиции. Из-за адресной социальной помощи, которую супруга получила в сентябре на троих детей в сумме 95 тысяч тенге, возбудили уголовное дело по факту мошенничества в группе лиц.  А группа лиц – это я, моя супруга и дети».

По словам правозащитника, в Казахстане несколько тысяч детей хотят посещать школу будучи одетыми в соответствии с их религией. 

«Когда-то Балаева заявила о том, что якобы в Казахстане всего около 180 детей, желающих посещать школу в платках.  На самом деле, когда мы сделали свой анализ через соцсети, то обнаружили, что их гораздо больше — порядка 15 тысяч. Эту статистику мы вывели, опрашивая людей всего три дня. А если бы мы это делали в течение месяца, то, думаю, это количество было в десятки раз больше».

Многие родители, говорит Айтмаганбетов, не решаются отстаивать свои права. 

«Желающих соблюдать очень много, но реально тех, которые пытаются вернуть право, таких мало.  Все боятся, родителей пугают, на них давят, домой приходят участковые, угрожают поставить на учет в КНБ.  Давление идет со всех сторон, поэтому мало кто решается идти напрямую на противостояние».

Юрист поясняет, что, согласно этим решениям судов, школы больше не имеют права не пускать детей в платках.

«Эти решения говорят о том, что нам препятствовали в получении образования. Конечно, там не говорится, что нашим детям разрешили приходить в школу в платках. Но если мы придем в платках, администрации школ не имеют права не пускать нас». 

«Дайте детям свободу выбора». Мнение эксперта

Известный публицист и переводчик Корана Серик Рысжанов уже двадцать лет занимается вопросами религии в Казахстане, и в вопросе ношения платков  в школах не видит проблемы. 

По его мнению, ни школа, ни государство не запрещают детям получать образование:

«Они же не говорят, что из-за того, что ты мусульманин или христианин, вы не будете учиться. Пожалуйста, учитесь, но это образовательная сфера, у них своя униформа».

По его мнению, ответственность в этом вопросе должны нести родители — «это по их вине ребенок не получает образование».

Более того, по мнению Серика Рысжанова, в Коране нет предписания покрываться девушкам или женщинам.

«Есть интерпретации, это другой вопрос. Максимально, что предписывает Коран, это прикрыть вырез у платья на груди, и все. Теологи, естественно, они и религиозные люди, не согласны с этим. Потому что они выводят эти правила не только из одного Корана. И они этого не скрывают. То есть они устаревшие законы прошлого тысячелетия натягивают на наше время, и их законы конфликтуют с законами светскости. Вот в чем проблема».

Позиция Духовного управления мусульман Казахстана по этой проблеме тоже вызывает у Серика Рысжанова вопросы.

«ДУМК всегда хочет, чтобы и волки сыты, и овцы целы были. Несколько лет назад участвовал в одной передаче, где был представитель муфтията. Я напрямую спросил у него: во сколько лет девочка обязана покрыться? Он четко ответил: в 12 лет. Хотя в Коране нет этого предписания. На мой взгляд, этим они сами поддерживают напряженность в обществе».

Сторонники платка часто ссылаются на то, что «наши предки приняли ислам и следовали шариату», но девочки до выхода замуж не покрывались.

«Тогда наши предки прекрасно понимали, что платок — это не символ веры, это символ статуса и положения. Девочка выходила замуж, одевала кимешек», — напоминает Рысжанов.

ДУМК, по его мнению, не хочет реформироваться.

«Есть все возможности, чтобы изучить эту тему, и издать фетву, что девочка, пожалуйста, пусть покрывается, но не с 12 лет, а с 16-17, когда она реально будет иметь свободу выбора. И ДУМК мог бы это сделать, но они боятся. Оглядываются на простых мусульман, на власти, на внешний мир».

Кроме того, считает Рысжанов, религиозные родители также неверно толкуют возраст, в котором девочки должны покрываться.  В 12 лет девочка еще не может принять сознательное решение на этот счет. В Коране же упор делается именно на осознанности решения. 

«Я считаю, что кораническое определение —  это половозрелость и сознательность,  и это полностью подтверждает наши светские законы. В 16–17 лет человек получает удостоверение личности. Не просто так в законодательстве интим с подростком до 16 лет считается педофилией. И если все это вместе взять, то тогда все сходится. И Коран, и светские законы».

Рысжанов ссылается на множество историй, когда девочки, вырастая, снимают платок, объясняя, что носить его заставляли родители. То есть речь о свободе выбора не шла вообще.  Впрочем, для самых упертых религиозных родителей, по его мнению, есть выход: «не хотят снимать платок с детей — есть частные школы, онлайн-образование».

Интервью с Сериком Рысжановым в полном формате смотрите по ссылке:

Международный опыт  

В Центральной Азии, несмотря на то, что во всех пяти странах преобладает мусульманское население, подходы к решению вопроса, когда и как носить религиозную одежду, различаются.

В Узбекистане в сентябре 2023 года парламент внес поправки в Кодекс поведения в общественных местах. Теперь гражданам страны, за исключением тех, кто работает в религиозных организациях, не разрешено носить «культовую» одежду за пределами дома. Причем борьба с хиджабами в республике носит агрессивный характер – проводятся специальные рейды, когда сотрудники силовых органов врываются в дома жителей с целью выявления женщин в хиджабах.

В Кыргызстане 12 августа 2015 года правительство утвердило Единые требования к школьной форме учащихся общеобразовательных организаций, которые не ограничивают права детей из религиозных семей. В совместном заявлении Министерства образования КР и Госкомиссии по делам религии КР сказано, что каких-либо ограничений к ношению головных уборов (калпака, платка, повязок и других), ободков, нет, поэтому система образования должна обеспечить право учениц, носящих платки, на образование.

Не все однозначно в Турции, где 99 процентов населения – мусульмане.

Наша коллега, журналистка Мариям Мадран вот уже два года живет в Анкаре.  По ее наблюдениям, в столице Турции в большинстве школ девочки не ходят в чарчафах, хиджабах или платках. И даже в сельской местности, где ей приходилось бывать и где большинство замужних женщин в хиджабах, их дочери ходят с непокрытой головой.

Тем не менее в Турции не все так однозначно.

«Кроме религиозных школ, в которых покрытые волосы — норма, есть такие районы внутри городов, как, например, Синджан в Анкаре, где преобладают беженцы – сирийские, иранские или афганские, и регионы в масштабах страны – это юг и юго-восток, граничащие с Ираком и Сирией, где в основном проживает курдское или смешанное турецко-арабское население. То есть в Турции есть довольно «жирный» срез исламизированного населения. Их дети имеют право носить религиозную одежду в школах и пользуются им — девочки ходят в чарчафах в школу», — рассказала Мариям.  

Такое право они получили с осени 2014 года. Сейчас запрет на религиозные головные уборы сохранился для девочек до пятого класса.

«До этого, согласно законодательству, принятому еще при Ататюрке, всем девочкам нельзя было ходить покрытыми в школу. Девочкам из семей, строго соблюдающих ислам,  приходилось снимать платки перед школой и прятать в сумки», — рассказал Бирим Сепетчиоглы, преподаватель ислама в одной из школ Анкары.

Но, несмотря на то, что ношение платков теперь разрешено, и все, кто хотел, воспользовались своим правом, оказалось, что девочки в подавляющем большинстве школ ходят без религиозных головных уборов.

«В университетах покрытые девушки составляют около 30%. По моим ощущениям их становится все меньше. Девушкам все-таки больше нравится западная культура. А носят платки они только под влиянием семьи», — считает Ясмина Гильматова, студентка Гази Университета в Анкаре.

В школах Великобритании хиджабы носит существенный процент учениц, и, как правило, проблем с администрацией школы и педагогами по этому поводу не возникает.

«Здесь в отличии от Казахстана нет никаких проблем с религиозной одеждой. Хиджаб, никап или пусть это даже паранжа будет. Реже, конечно, ходят прям полностью закрытые, но даже при этом  я не замечаю какой-то негативной реакции от людей, от общества. У меня самого девочки-школьницы, и они носят хиджабы», — сказал в разговоре с журналистом «Республики» наш бывший соотечественник Артур Горбунов, живущий сейчас в Великобритании.

Интересно, что в 2017 году школа имени сэра Джона Серсби в Ланкашире на северо-западе Англии стала первым британским учебным заведением, в котором хиджаб предложили включить в официальную школьную форму. 

_

Администрация школы обратила внимание на то, что ученицам-мусульманкам приходится посещать уроки в неудобных платках, которые чаще всего попросту не сочетаются со школьной формой. Поэтому было принято решение разработать специальные форменные хиджабы.

 

Во Франции в школах ношение любого вида религиозной одежды и головных уборов было запрещено еще в 2004 году.  В 2014 году Европейский суд по правам человека в Страсбурге (ЕСПЧ) постановил, что этот закон, основанный на идее «мирного сосуществования», не нарушает Европейскую конвенцию по правам человека.

В Соединенных Штатах Америки у всех учащихся есть право на свободу религии. Государственные школы и библиотеки не могут запрещать хиджабы, головные платки или другую религиозную одежду, говорится в законах в сфере образования. Известная казахстанская блогерша Айжан Хамит, живущая в Лос-Анджелесе уже несколько лет, говорит, что не видела, чтобы девочки ходили в школу в хиджабах. У нее две дочери-школьницы.     

Что в итоге

Казахстанские власти сегодня однозначно настроены по проблеме хиджабов: школьницы обязаны снимать платки в школах. Если родителей убедить следовать правилам не удается, то девочку отчисляют из учебного заведения, и у семей остаются три варианта: учить ее онлайн, в частной школе или уехать из страны.

Религиозным родителям больше по душе опыт Кыргызстана, Турции и Великобритании. 

Мешают достижению компромисса в вопросе платков, с одной стороны:

• страхи государства и общества по поводу чрезмерной радикализации, которая, по мнению многих, исходит от ислама («если религиозные — значит радикалы»);
• неверное понятие светскости («Казахстан является светским обществом, в котором религия отделена от государства»), хотя правозащитники считают, что под светскостью следует понимать не ограничение свободы совести и свободы религии, а лишь равноудаленность от всех религиозных групп.

С другой стороны, религиозным семьям явно не хватает знаний в это области, и они принимают на веру пропагандируемые постулаты, не подвергая их критическому осмыслению («наши предки приняли ислам и следовали шариату»). Позиция же Духовного управления мусульман Казахстана – не четкая и не может служить для них ориентиром.

В итоге ситуация зашла в тупик, и из него пока не видно выхода, который устроил бы всех.

В подготовке статьи принимали участие  Назира Даримбет, Оксана Макушина, Юлия Козлова, Мариям Мадран, Жанна Байтелова

Публикация подготовлена при поддержке Медиасети

ПОДДЕРЖИТЕ «РЕСПУБЛИКУ»!  

_

Можно через KASPI GOLD, отправив донаты на номер телефона  8-777 681 6594  или карты 4400 4302 1819 1887. И другие способы на этой странице.