Послание народу Казахстана, с которым вышел 1 сентября 2021 года президент Касым-Жомарт Токаев, стало 25-м по счету посланием народу в истории страны. Его декларируемая цель – задать направление реформам, а также организационной, регуляторной и законотворческой деятельности госсектора. Но что услышали в нем нового и значимого эксперты?
Мы не станем здесь цитировать Токаева, тем более что Акорда уже опубликовала полный тест его выступления на совместной сессии палат парламента. А на заседании правительства 2 сентября все предложения главы государства были признаны обоснованными, своевременными и уже превращены в пункты планов деятельности министерств и местных исполнительных органов.
«Глава государства обозначил ключевые приоритеты дальнейшего социально-экономического развития страны. Поставленные задачи и инициативы президента основаны на запросах общества и современных вызовах. Их реализация станет фактором дальнейшего повышения устойчивости и конкурентоспособности экономики, роста благосостояния и улучшения качества жизни населения», — это цитата из выступления премьер-министра Аскара Мамина на заседании правительства 2 сентября.
Замечу, что примерно то же самое говорил каждый казахстанский глава правительства после каждого президентского послания. Но «улучшение качества жизни» все никак не наступает.
Что же не так с посланиями народу президентов Казахстана? Что ждали от послания и что в итоге не услышали? Вот что думают по этому поводу эксперты.
Директор Казахстанского международного Бюро по правам человека и соблюдению законности Евгений Жовтис был политкорректен:
«Когда президент выступает с посланием непосредственно после Дня Конституции, предполагается, что либо на год, либо на иной обозримый промежуток времени будут обрисованы приоритеты, стратегии, представления высшей власти страны о путях развития государства и общества. И ожидания эти в какой-то степени оправдались, в той части, что это послание не было дежурным, а установило некоторые стратегические маркеры, по которым господин президент и его команда видят дальнейшее развитие Казахстана.
Было сказано много резонных слов о том, как развивается мир, какова динамика этого развития с точки зрения экономики, социальной сферы, климатических параметров. В том числе одной из маркерных точек был обозначен 2060 год (поставлена задача достичь углеродной нейтральности к этому году – авт.): до данного послания политики ограничивались 2030 годом.
Я достаточно осторожно отношусь к подобной «магии цифр», потому что если строго следовать классике, то на ум приходит фраза об ишаке и шахе, так как за такой большой период времени приоритеты сменятся, так как сменится политическая власть. Но, с другой стороны, хорошо, что человек мыслит долгосрочными категориями. И из этих ключевых аналитических выкладок можно сделать, что курс президента — модернизационный».
Вместе с тем правозащитник отметил, что вопросы дальнейших политических реформ, которые бы соответствовали демократическому выбору и тому, что написано в Конституции РК в ее начале (Казахстан – государство демократическое), в послании были затронуты вскользь.
«Пока что мы далеки от этого, если судить по ключевым моментам. Таким, как политический плюрализм, создание политических партий (в том числе и оппозиционных), участие в управлении государством непосредственно, система выборов, независимость СМИ. И это меня настораживает, потому что благие цели модернизации в рамках авторитарных режимов реализуются достаточно сложнее и менее эффективно. А иногда авторитарный характер и вовсе не позволяет этих целей достичь», — пояснил Жовтис.
Впрочем, он оговорился, что изначально было понятно, что послание будет носить социально-экономический характер:
«Я не припомню посланий главы государства (и действующего, и предыдущего), которые содержали бы политическую или правозащитную тематики (особенно о защите политических прав и свобод) как ключевые, они всегда была куцыми и вторичными».
А из «профессиональных» вещей юристу было неожиданно услышать от президента упоминание о безопасности правозащитников: это позитивный посыл, потому что таким образом признается, что эта проблема существует и ее надо решать. Жовтис надеется, что теперь давление на правозащитников, их буллинг в социальных сетях уменьшится.
Другой наш эксперт — экономист Айдар Алибаев — тоже ждал, что президент-реформатор будет говорить о политических реформах:
«В итоге он ничего не сказал, лишь перечислил то, что уже сделано. Резанул слух его тезис о том, что, возможно, и только аж в 2024 году, да еще и в пилотном режиме, могут пройти выборы акимов районов. Во-первых, неизвестно, будут ли они, во-вторых, если они пройдут так, как в этом году проходили выборы сельских акимов, то ничего не изменится.
А проведение соцопросов, на основании которых будет составляться мнение о работе акимов, что также предложил президент, можно изначально назвать фикцией. Имея рычаги влияния, акимы любые опросы на местном уровне «купят», получат положительные о себе результаты (хотя они все жулики и воры) и идею извратят».
Также Айдар Алибаев ждал от Токаева радикальных кадровых изменений:
«Я ожидал, что Токаев сделает заявление по правительству, радикально – об отставке, потому что и само правительство, и премьер-министр Аскар Мамин – никакие. Также я ожидал хотя бы поверхностного, легкого анализа того, что мы имеем в стране, но увы. А ведь когда отсутствует анализ, это развращает чиновников, они понимают, что их ни о чем никто не будет спрашивать».
Исходя из этого, политик полагает, что задачи социально-экономического плана, которые выдвинул президент (в частности, отказ от помощи частным банкам за счет госбюджета, создание единого органа для контроля ценообразования на продукты питания) могут не возыметь желаемого эффекта в силу инертности госаппарата, состав которого президент критикует, но менять не пытается.
«С тем, что помощь банкам надо прекращать, я согласен. Но не знаю, насколько это будет реализовано. За банками у нас стоят серьезные люди с серьезными административными ресурсами, и противодействовать им достаточно сложно.
И вопрос контроля цен поднимается регулярно — каждую весну и осень. Но чиновники не понимают или не хотят понимать, что административными методами цену не понизить.
Есть иные рецепты из опыта других стран. Проследите цепочку движения товара от грядки (или от границы, если речь идет об импорте) до прилавка, ликвидируйте посредников – вот вам одна возможность снижения цен. Далее, проследите, как идет ценообразование в торговых сетях, супермаркетах, как эти сетевые монстры выламывают руки тем, кто ставит им на полку свой товар. Таким образом уже сейчас цены можно снизить на 20-30%. Но этим никто не занимается», — говорит Алибаев.
В том, что задачи, поставленные президентом в послании, будут реализованы в полной мере, сомневается и политолог Досым Сатпаев:
«Президент Токаев заявил: «Все, кто сомневается в курсе главы государства, не справляется с работой, возможно, хочет каким-то образом отсидеться, уклоняется от выполнения поручений президента, мне кажется, должны уйти с занимаемых постов. Сейчас мы вступаем в решающий этап нашего развития. Государственный аппарат обязан функционировать как единый механизм. Только в таком случае мы обеспечим достижение поставленных целей».
Но тогда выходит, что те послания, которые Токаев озвучивал с 2019 года, были также реализованы через пень колоду. Ведь их реализацией занимался тот самый бюрократический аппарат, который любит «отсидеться», «уклониться» и вообще предпочитает сомневаться в том, что говорит и делает Ак Орда, другим глазом посматривая в сторону Библиотеки», — написал Досым Сатпаев в Facebook.
Проанализировав выступление главы государства, политолог пришел к мнению, что послания исчерпали свой ресурс, тем более что в той тридцатке государств, куда так стремится Казахстан, никто с посланиями к народу не обращается.
«У нас давно размыт конечный адресат всех этих посланий. Бюрократический аппарат в основном интересует, сколько денег выделять под очередные «амбициозные» программы, которые можно потом завалить. А народ давно уже устал ждать «светлого будущего», которое ему обещают уже 30 лет, так и не сделав комфортным текущее «настоящее».
К тому же ежегодные послания — это уже вчерашний день, устаревшая схема общения власти и народа. Достаточно озвучивать раз в несколько лет лишь основные стратегические цели развития государства и затем жестко контролировать работу полностью обновленного госаппарата, чтобы время и деньги не уходили в пустоту», — заключил Сатпаев.
О том, что формат послания как форма общения с народом, уже не работает, говорит и Айдар Алибаев:
«Народ не слепой, он видит, что ничего из поручений должным образом не исполняется. Я рассматриваю послание как допинг для чиновников и депутатов, некий элемент самовзбадривания в начале нового политического сезона, и ничего более».
Как у нас водится, на пропаганду тезисов послания президента будут пущены значительные ресурсы – и людские, и материальные. Но с прозрачностью контроля воплощения этих тезисов в жизнь будет большая проблема. Как всегда.
