Я, как и все, который уже день наблюдаю за тем, как проходит процесс по делу Бишимбаева, и очень много хочется сказать вещей эмоциональных – и о самом подсудимом, и об его адвокатах, и о том, как процесс проходит.
Но эмоциональных реакций сейчас как раз много, а вот внятного анализа мало, поэтому лучше заняться им. Тем более, что есть еще один важный вопрос, который касается этого дела. И о нем надо поговорить отдельно.
Он относится к работе суда присяжных. Точнее, к тому, как должен вести себя судья, чтобы присяжные правильно поняли обстоятельства дела.
В таком деле судья должен быть модератором. Он должен дать высказаться сторонам по сути дела, и должен пресечь все, что говорится не по сути.
Делает это судья не просто так, а согласно определенным правилам. Лучше всего эти правила описаны в документе со сложным названием «Нормативное поставление Верховного Суда РК о практике применения судами законодательства, регламентирующего производство по уголовным делам с участием присяжных заседателей».
Почитайте, это любопытный документ.
Так вот, я вам приведу пару примеров вещей, которые судья допускать не должен. А вы уже сами сделайте выводы о том, допускались эти вещи в процессе Бишимбаева или нет.
Судья, например, должен отклонять вопросы, носящие наводящий или оскорбительный характер. А теперь давайте вспомним, как велся допрос брата Салтанат Нукеновой, какие вопросы задавались адвокатами Бишимбаева о самой Салтанат и о ее брате.
Судья, например, должен убедиться, что присяжные не будут ознакомлены с недопустимыми доказательствами. Среди таких – доказательства, противоречащие современным научным данным. А теперь давайте вспомним слова адвоката Бишимбаева о том, что тот водил жену к экстрасенсу и тем самым, вроде как, пытался сохранить отношения.
Судья, наконец, должен отклонять вопросы, не имеющие отношения к делу. А здесь можно вспомнить вопросы адвокатов Бишимбаева по поводу того, получала ли она в детстве травмы головы, о том, предпочитала ли она доминировать в отношениях, и другие очень многие вопросы, которые вряд ли помогут выяснить обстоятельства убийства, но вполне могут сформировать у присяжных мнение, что с Салтанат было что-то не так.
И вот еще какой тонкий момент.
Иногда для того, чтобы убедить присяжных, чтобы посеять в них сомнения, достаточно просто задать вопрос. Не нужно даже слышать ответ. Поэтому судья, когда говорит о том, что какой-то вопрос должен быть отклонен, каждый раз должен внятно разъяснять присяжным – вы не должны это учитывать. И еще раз, и еще раз, после каждого вопроса.
Это бесконечно важно, потому что присяжные – это люди, далекие от любых судов, любых юридических трюков. И посеять у них сомнения тоже просто.
И по итогам дела Бишимбаева хочется сделать один не очень приятный вывод. Казахстанские судьи, к сожалению, с присяжными работать не умеют. Потому что такая работа – это высший пилотаж. Это постоянное внимание, постоянная модерация, постоянное вовлечение. Это глубочайшее знание обстоятельства дела. Это понимание психологии присяжных.
И я бы даже предложил по итогам этого процесса набрать группу молодых казахстанских судей с хорошим английским и западным образованием – а таких немало, между прочим – и отправить на стажировку в какую-нибудь страну, где суд присяжных существует давно, чтобы они посмотрели, как такие процессы проходят и как себя ведут судьи.
Кто-то может возразить, как это у нас принято, что не должны судьи ездить за границу на народные деньги, но это будет как раз тот случай, когда народные деньги будут использованы по делу.
И последнее. Напомню, что присяжные должны ответить на три главных вопроса – имело ли место убийство, совершил ли его подсудимый, виновен ли он. Всего три. И в число этих вопросов точно не входит оценка того, можно ли убивать человека, если он иногда употреблял алкоголь.
