Куандыка Бишимбаева осудили на 24 года. Скажу честно – я ожидал, что срок будет меньше. За месяцы следствия общественность уже как-то свыклась с мыслью о пожизненном заключении, но надо понимать, что для казахстанской практики 24 года лишения свободы – это огромный срок. У нас приговоренные за измену родине 18 лет получают. Тем более, что отбывать их он будет в колонии максимальной безопасности, это далеко не курорт.
Поэтому 24 года – это победа. И стороны обвинения, и гражданского общества в целом. Это адекватная оценка реальности, и ее надо понимать.
Можно ли обжаловать приговор? Да, можно, и адвокаты Бишимбаева это наверняка сделают.
По этой же причине, кстати, судья в ходе процесса максимально предоставляла его представителям возможность высказаться, пусть даже они иногда откровенную ересь несли, и пусть даже ее за это жестко критиковали. Все это делалось с одной целью – чтобы в апелляции не за что было зацепиться. И делалось это правильно.
Самое распространенное опасение сейчас – что он сможет быстро выйти по УДО. Не сможет. В данных обстоятельствах для условно-досрочного освобождения нужно, чтобы он отбыл не менее двух третей срока, а это шестнадцать лет. Более того, УДО не дают автоматически, для этого нужно срок отбыть без нарушений. Кроме того, как сегодня отметила прокурор, для этого потребуется еще и согласие потерпевшей стороны, на которое ему точно рассчитывать не придется.
Еще одно опасение состоит в том, что вместо него будет сидеть другой человек, а он сам в это время где-то за рубежом будет отдыхать. Это уже из разряда чистой фантастики и городских баек. Куда более серьезные люди, чем Бишимбаев, до него отбывали существенную часть своих сроков.
Плюс колоссальное общественное давление и внимание – никто в уголовно-исправительной системе не возьмется такой вариант организовать за любые деньги, так можно свою голову потерять.
Теперь, когда процесс завершен, можно кое-что сказать и о главных его результатах для страны и общества.
Процесс Бишимбаева породил огромную волну нетерпимости к бытовому насилию. Стало нормальным для жертв насилия открыто говорить и не замалчивать случаи насилия, как это было раньше. И уверен, что теперь многие домашние боксеры десять раз подумают, прежде чем снова поднимать руку на своих жертв. Процесс повлек за собой принятие закона о противодействии бытовому насилию. Благодаря ему было преодолено сопротивление организованных мракобесов, которые про этот закон рассказывали небылицы.
Процесс показал, что наши судьи, прокуроры и юристы не готовы к работе в суде присяжных. Они часто не понимают, что это совсем другая работа, в которой другие механизмы убеждения задействованы. Да, качество работы тех, кто был вовлечен в процесс напрямую, росло на глазах – но это пока единицы. И здесь я повторю свое предложение, которое уже высказывал – полезно организовать стажировки для наших судей в судах тех стран, где эта система лучше развита.
Процесс показал колоссальный уровень продажности многих – слишком многих – людей с большой аудиторией. Просто полное пренебрежение нормами морали и готовность сделать за деньги все, что угодно. Но это, вы удивитесь, не плохая новость, а хорошая. Потому, что такие люди и их приемы стали видны. Они себя очень наглядно и во всей красе показали, и веры им на будущее будет меньше.
Процесс привлек внимание если не всего мира, то наших ближайших соседей точно. Причем привлек как показательный, когда представителя элиты судят за очень распространенное преступление, которое в постсоветских обществах часто и преступлением не считают. Это нормальный такой качественный плюс к образу Казахстана за рубежом, который пока не самый благополучный.
Ну и последнее. Процесс привлек внимание к юридической профессии. Показал, что юристы в Казахстане, так же, как и в США, могут быть звездами, влиять на принятие решений и менять положение дел в стране.
Я всегда говорил о том, что наша профессия очень далека от простого перекладывания бумажек. Сейчас все увидели, как это выглядит.
Процесс Бишимбаева стал трагической страницей для истории Казахстана. Но, как и каждая трагическая страница, он наверняка поможет многое в нашей стране изменить к лучшему. По крайней мере, хочется в это верить.
