Пока Казнет уж в который раз перетряхивает биркины, брюлики, брегеты и другие лухари-ипостаси метрессок, супружниц, дочерей-племянниц и прочих гламурных див и матрон нашего отечества, расскажу-ка я вам историю пятнадцатилетней давности.
Это было летом 2007 года. В тот июньский день стояла изматывающая жара, и даже открытые окна актового зала гороотдела полиции не спасали собравшихся там людей от липкого чувства усталости, страха, боли, напряжения. Уже второй час судья Пирнияз зачитывал приговор шымкентским врачам виновным в заражении более сотни южно-казахстанских детей ВИЧ.
Еще ранним утром незадолго до начала заседания мой хороший друг-адвокат, зная, что рассказанное останется между нами, шепнул, что почти всех врачей сегодня прямо из зала суда увезут в автозаке.
Помню чувства, которые я испытала, разглядывая как подсудимые заходили в зал судебного заседания, рассаживались по креслам, перешептывались меж собой, говорили по телефону. Эти люди даже и не догадывались, что судьба уже занесла над ними свой меч. Они были уверены, что суд будет снисходителен и оправдает их, или в худшем случае ограничится условными сроками.
Признаюсь честно, мне было их жаль. В большей или меньшей степени они были виноваты в трагедии. Однако злого умысла и намеренного желания искалечить и уж тем более погубить маленьких пациентов у них, конечно же, не было.
Все эти подсудимые были крохотными винтиками прогнившей системы, которую потом «каленым железом выжигал» специально присланный в Шымкент Умирзак Шукеев, назначенный тогда акимом ЮКО.
Но вернемся в судебный зал. Я разглядывала лица подсудимых, потерпевших, в пол-уха слушала монотонную речь судьи, как вдруг почувствовала осторожный тычок в бок. Это моя коллега, моя боевая подруга Мира Муслим пихнула меня локтем (разговаривать на оглашении было нельзя) и глазами показала на стоящую неподалеку даму.
Вернее, не на саму даму, а на сумку, что висела у той на руке. То был то ли луи витон, то ли эрмес. (Правда, в тот момент я этого не знала, коллега после рассказала что это, и каких огроменных деньжищ оно стоит).
Дама перехватила наши любопытные взгляды и мгновенно ловким движением смахнула сумку на кресло, прикрыв ее подолом своей юбки.
Признаться, я тогда оторопела, осмысливая увиденное. На суд, где несколько десятков родителей зараженных детей мысленно, а то и вслух слали проклятья в адрес подсудимых и жаждали мести, это матрона пришла в бриллиантах и с сумкой в несколько тысяч долларов.
Между тем судья Пирнияз начал зачитывать сроки, и актовый зал городской полиции превратился в огромную шаровую молнию. Крики, стоны, вопли, обмороки, проклятья…
Большая часть подсудимых прямо из зала суда отправилась на нары. Лишь несколько медиков получили условный срок. Стоит ли говорить что дама с брендовой сумкой была среди них. Думается мне, что от суровой кары ее спасли громкое имя и мощнейшие связи ее высокопоставленного брата.
Прошло уже почти 15 лет, я надеюсь, что эта дама жива, здорова и наслаждается всеми радостями лакшери жизни, тем более что и сынок ее подрос и взобрался чуть ли не самую самую вершину бизнес-Олимпа.
А в Шымкенте и в Туркестанской области за эти же 15 лет скончалось более тридцати детей-жертв той самой ВИЧ-трагедии.
Они и сейчас продолжают умирать, каждый год один или два теперь уже не малыша, а подростка. Возможно своими жизнями, своим здоровьем эти ребята заплатили за чьи-то луи витоны, биркины, тифани.
А сколько еще детей и не только детей будут расплачиваться своей самой высокой ценой за чью-то роскошную и такую чарующую dolce vita…
