Издания The Times, The New Yorker, El Pais и Der Spiegel опубликовали первые отрывки из мемуаров Алексея Навального. Писать их политик начал в Германии после отравления «Новичком» и продолжал работу над ними в тюрьме. Книга под названием «Патриот» должна выйти 22 октября 2024 года.
В публикациях приводится много ярких цитат.
К примеру, The Times приводит отрывок от 21 октября 2021 года, в котором Навальный рассуждает о причинах, которые побудили его писать книгу.
«Во-первых, потому что я действительно хочу ее написать. Это была моя идея, и мне есть что сказать.
Во-вторых, мои агенты, мягко и вежливо, с искренним сочувствием к моей ситуации, зная мои обстоятельства, все чаще напоминают мне об этом.
Третья и четвертая причины написания этой книги могут показаться слишком драматичными, и если все закончится плохо, это будет момент, когда мои более эмоциональные читатели могут пролить слезу. (О Боже, он все предвидел. Представьте, что он тогда чувствовал!)
С другой стороны, если все сложится к лучшему, это может оказаться самой пафосной частью. Можно будет подправить ее с помощью редактуры или просто убрать, но я пообещал себе, что это будет очень честная книга. Итак, причина номер три: если они все-таки меня убьют, книга станет моим памятником», — объяснил политик.
The New Yorker приводит отрывок, в котором Навальный описывает свои чувства и размышления после получения нового тюремного срока, когда Лефортовский суд на выездном заседании во Владимирской области приговорил политика к девяти годам колонии строгого режима:
«Когда я вернулся в тюрьму, все — кто, конечно, уже знал о приговоре — краем глаза смотрели на меня с особым интересом. Как я это воспринял? Каково было выражение моего лица? В конце концов, любопытно увидеть реакцию человека, которому только что сообщили, что он будет отбывать самый долгий срок во всем целом тюремном комплексе. И что его отправят в особое мрачное место, которое обычно отведено для убийц. Никто не подойдет и не спросит, как я себя чувствую, но всем интересно увидеть, как будут развиваться события.
Это ситуация, когда можно повеситься или перерезать себе вены. Но я в полном порядке. Даже «мой» тюремщик сказал во время действительно раздражающего полного обыска: «Ты не выглядишь таким уж расстроенным».
У меня все действительно хорошо. Я пишу это не потому, что пытаюсь сделать вид, что мне все равно, а потому что мой тюремный дзен сработал. Я знал с самого начала, что меня будут держать в тюрьме до конца жизни — либо до конца моей жизни, либо до конца жизни этого режима.
И ниже еще несколько фрагментов.
«Я проведу остаток своей жизни в тюрьме и умру здесь»
22 марта 2022 года
«Я решил с самого начала, что если меня освободят в результате давления или политического сценария, то это произойдет в течение шести месяцев после ареста, «пока железо горячо». А если нет, то я буду влип в обозримое будущее.
Мне нужно было скорректировать свое мышление, чтобы, когда мне продлят срок, я был еще более уверен, что поступаю правильно, когда сяду на самолет обратно в Москву. Вот приемы, которые я разработал. Возможно, они пригодятся другим в будущем (но будем надеяться, что они не понадобятся).
Первый часто можно встретить в книгах по самопомощи: представьте себе худшее, что может случиться, и примите это. Это работает, даже если это мазохистское упражнение. Я могу себе представить, что это не подходит для людей, страдающих клинической депрессией. Они могут делать это так успешно, что в итоге повесятся.
Это довольно простое упражнение, потому что оно включает навык, который каждый развивал в детстве. Вы можете помнить, как плакали в своей постели и с ликованием представляли, что умрете прямо сейчас, просто чтобы насолить всем. Представьте себе выражение лиц ваших родителей! Как они будут плакать, когда наконец поймут, кого они потеряли! Захлебываясь слезами, они будут умолять вас, пока вы лежите тихо и неподвижно в своем маленьком гробу, встать и пойти посмотреть телевизор, не только до десяти часов, но и до одиннадцати, если бы вы были живы. Но слишком поздно, вы мертвы, а это значит, что вы неумолимы и глухи к их мольбам.
Ну, у меня примерно такая же идея.
Залезайте в свою тюремную койку и ждите «Туши свет». Свет выключен. Вы предлагаете себе представить, как можно реалистичнее, худшее, что может случиться. А затем, как я уже сказал, принять это (пропуская стадии отрицания, гнева и торга).
Я проведу остаток своей жизни в тюрьме и умру здесь. Не с кем будет попрощаться. Или, пока я буду в тюрьме, люди, которых я знаю на воле, умрут, и я не смогу попрощаться с ними. Я пропущу выпускные в школе и колледже. В мое отсутствие в воздух будут подбрасывать шапочки с кисточками. Все годовщины будут праздноваться без меня. Я никогда не увижу своих внуков. Я не буду героем никаких семейных историй. Я буду отсутствовать на всех фотографиях.
Вам нужно серьезно об этом подумать, и ваше жестокое воображение так быстро пронесет вас сквозь ваши страхи, что вы в мгновение ока прибудете в пункт назначения «глаза, полные слез». Главное — не терзать себя гневом, ненавистью, фантазиями о мести, а немедленно перейти к принятию. Это может быть трудно.
Помню, как мне пришлось прервать один из моих первых сеансов из-за мысли о том, что я умру здесь, забытый всеми, и буду похоронен в безымянной могиле. Моей семье сообщат, что «в соответствии с законом место захоронения не может быть раскрыто». Мне было трудно удержаться от желания начать яростно крушить все вокруг себя, переворачивать койки и тумбочки и кричать: «Вы, ублюдки! Вы не имеете права хоронить меня в безымянной могиле». Это противозаконно! Это несправедливо!
Мне на самом деле хотелось выкрикнуть это.
Вместо того, чтобы кричать, нужно спокойно обдумать ситуацию. Ну и что, если так и случится? Хуже случается.
Мне сорок пять. У меня семья и дети. У меня была жизнь, которую я должен был прожить, я работал над некоторыми интересными вещами, делал некоторые полезные вещи. Но сейчас идет война. Предположим, девятнадцатилетний парень едет в бронемашине, он получает осколок в голову, и все. У него не было ни семьи, ни детей, ни жизни. Прямо сейчас на улицах Мариуполя лежат мертвые мирные жители, их тела обглоданы собаками, и многим из них повезет, если они окажутся хотя бы в братской могиле — не по своей вине. Я сделал свой выбор, но эти люди просто жили своей жизнью. У них была работа. Они были кормильцами семьи. И вот в один прекрасный вечер мстительный коротышка по телевизору, президент соседней страны, объявляет, что вы все «нацисты» и должны умереть, потому что Украину придумал Ленин. На следующий день в ваше окно влетает снаряд, и у вас больше нет ни жены, ни мужа, ни детей, а может быть, и вас самих уже нет в живых.
А сколько здесь невиновных заключенных! Пока ты сидишь со своей сумкой писем, другие заключенные никогда не получали ни письма, ни посылки от кого-либо. Кто-то из них заболеет и умрет в тюремной больнице. Один.
Советские диссиденты? Анатолий Марченко умер от голодовки в 1986 году, а через пару лет сатанинский Советский Союз распался на части. Так что даже худший возможный сценарий на самом деле не так уж и плох.
Я смирился и принял это.
Юля так помогла мне в этом. Я не хотел, чтобы ее мучили все эти «может, через месяц выпустят». А самое главное, я хотел, чтобы она знала, что я здесь не страдаю.
Во время ее первого длительного визита мы прошли по коридору и говорили в месте, максимально удаленном от камер, подключенных для записи звука, которые были установлены по всему помещению. Я прошептал ей на ухо: «Слушай, я не хочу звучать драматично, но я думаю, что есть большая вероятность, что я никогда отсюда не выйду. Даже если все начнет рушиться, они прикончат меня при первом же признаке краха режима. Они меня отравят».
«Я знаю», — сказала она, кивнув, голосом, который был спокойным и твердым. «Я сама так думала».
В этот момент мне захотелось схватить ее в объятия и обнять радостно, так крепко, как только я мог. Это было так здорово! Никаких слез! Это был один из тех моментов, когда понимаешь, что нашел нужного человека.
Или, может быть, она нашла тебя.
«Почему ты вернулся?»
17 января 2024
«Ровно три года назад я вернулся в Россию после лечения после отравления. Меня арестовали в аэропорту. И вот уже три года я нахожусь в тюрьме. И вот уже три года я отвечаю на один и тот же вопрос. Заключенные задают этот вопрос просто и прямо. Сотрудники тюрьмы осторожно выясняют этот вопрос, отключив записывающие устройства. «Почему ты вернулся?»
Отвечая на этот вопрос, я чувствую разочарование в двух отношениях.
Во-первых, есть недовольство собой за то, что не смог найти правильные слова, чтобы заставить всех понять и положить конец этим непрекращающимся вопросам.
Во-вторых, есть разочарование политическим ландшафтом последних десятилетий в России. Этот ландшафт настолько глубоко внедрил цинизм и теории заговора в общество, что люди по своей природе не доверяют прямым мотивам. Они, кажется, верят: если вы вернулись, значит, вы заключили какую-то сделку. Просто она не сработала. Или пока не сработала. Есть скрытый план, связанный с башнями Кремля. Должен быть секрет, таящийся под поверхностью. Потому что в политике все не так просто, как кажется.
Но нет никаких секретов или извращенных смыслов. Все действительно так просто. У меня есть моя страна и мои убеждения. Я не хочу отказываться от своей страны или предавать ее. Если твои убеждения что-то значат, ты должен быть готов отстаивать их и идти на жертвы, если это необходимо. И если вы не готовы это сделать, у вас нет убеждений. Вы просто думаете, что у вас есть. Но это не убеждения и принципы; это всего лишь мысли в вашей голове.
Конечно, это не значит, что у всех, кто сейчас не в тюрьме, нет судимостей. Каждый платит свою цену. Для многих людей цена высока даже без тюремного заключения.
Я участвовал в выборах и боролся за руководящие должности. Для меня это призвание иное. Я объездил всю страну вдоль и поперек, заявляя со сцены: «Я обещаю, что не подведу вас, не обману вас и не брошу вас». Вернувшись в Россию, я выполнил свое обещание избирателям. В России должны быть люди, которые им не лгут.
Оказалось, что в России за право иметь и не скрывать свои убеждения приходится платить сидением в одиночной камере. Конечно, мне там не нравится. Но я не откажусь ни от своих идей, ни от своей родины.
Мои убеждения не являются экзотическими, сектантскими или радикальными. Напротив, все, во что я верю, основано на науке и историческом опыте.
Те, кто у власти, должны меняться. Лучший способ избрать лидеров — честные и свободные выборы. Каждому нужна справедливая правовая система. Коррупция разрушает государство. Не должно быть цензуры.
За этими принципами будущее».
Алексея Навального убили 16 февраля 2024 года.
«Эта книга является свидетельством не только жизни Алексея, но и его непоколебимой приверженности борьбе с диктатурой — борьбе, ради которой он отдал все, включая свою жизнь».
_
Цитата из аннотации супруги политика Юлии Навальной.
УЗНАЙТЕ БОЛЬШЕ о Навальном и его судьбе в рубрике "Дело Навального".
ПОДДЕРЖИТЕ «РЕСПУБЛИКУ»!
_
Можно через KASPI GOLD, отправив донаты на номер телефона 8-777 681 6594 или карты 4400 4302 1819 1887. И другие способы на этой странице.
