Активные представители казахстанской общественности намерены защищать здоровье граждан от произвола Минздрава. Так можно кратко сформулировать цель прошедшей 17 июня в Алматы пресс-конференции, которая собрала на одной площадке врачей, юристов и общественных деятелей, решивших общим строем выступить против нового Кодекса РК «О здоровье народа и системе здравоохранения». Его, кстати, парламент уже принял, теперь осталось только подписать президенту.
Если обратиться к истории этого документа, то спорность ряда его новелл обсуждается без малого полгода. Камнем преткновения стали обязательность вакцинации детей от ряда инфекционных заболеваний и презумпция согласия на посмертное изъятие органов для трансплантации. На пресс-конференции разговор шел в большей части о них, но с «поправками на коронавирус».
Укололи – и пошел
Первую скрипку против прививок на пресс-конференции играл председатель Республиканской ассоциации потребителей Жаслан Айтмаганбетов, сразу открестившийся от того, что он и его единомышленники являются «антипрививочниками»:
«Мы — не антипрививочники, мы являемся противниками обязательности вакцинирования. Никто не отрицает, что есть вакцины, которые несут пользу. Но мы говорим о полной информированности людей о той либо иной вакцине, потому что есть факты отрицательного воздействия их на здоровье. Мы говорим, что есть индивидуальная непереносимость составляющих вакцины, что может быть неправильная ее постановка и что бывает низкое качество самого препарата. Мы никого не обвиняем, но почему все последствия для здоровья от прививок у нас скидывают на человеческий фактор либо индивидуальную непереносимость? Мы должны иметь защиту, а защита – это право выбора, буду я это делать или нет. Обязательность нас этой защиты лишает».
Музыкант Шокан Маратулы добавил к этому, что обязательность вакцинации может коснуться и взрослого населения:
«В ст. 104 говорится, что в случаях угрозы эпидемии инфекционных заболеваний может быть задействована норма о применении личной и коллективной профилактики. Это лазейка для законодательного принуждения, которая позволит всех загонять на вакцинацию от коронавируса непроверенной вакциной. На разработку вакцины требуется 10-15 лет. А отложенные проявления вакцины нужно исследовать в течение 20 лет».
В том, что вакцина от коронавируса, о создании которой говорят уже вполне уверенно, вызывает множество вопросов, его поддержал врач Каиргали Конеев:
«У Казахстана нет опыта выпуска вакцин. И тут вдруг в Жамбылской области строят завод по производству вакцины от коронавируса. Естественно, возникают сомнения. Если уважаемая компания на протяжении двухсот лет занимается производством вакцин – это одно. Но совсем другое дело, когда производство начинает страна, которая никогда этим не занималась. Вопросов (к такой вакцине) будет очень и очень много».
Действительно, о том, что вакцинация от COVID-19 может стать в Казахстане обязательной, на прошлой неделе заявляла вице-министр здравоохранения РК Ляззат Актаева. «В целом, это будет зависеть от эпидемиологической ситуации на момент, когда появится вакцина. Если она будет такой, что потребуется массовая вакцинация, то она (вакцина) перейдет в разряд обязательных по эпидемиологическим показаниям», — заявила вице-министр. Но добавила, что право граждан на информированное согласие или отказ сохраняется. Что же касается обязательной вакцинации детей, то в Кодексе говорится, что прививки будут делиться на обязательные и необязательные.
Изъятие органов – только по согласию
Позицию активистов против презумпции согласия на посмертное изъятие органов для дальнейшей трансплантации озвучил врач Каиргали Конеев.
«Что сейчас говорится в Кодексе? Если человек при жизни не отказался от донорства, то имеют право запретить это делать близкие родственники. Но в Кодексе не прописывается обязанность медработников извещать близких родственников о том, что у умершего будут изымать органы. По сути, если родственники после смерти близкого человека успели написать заявление об отказе, то хорошо, в противном случае медработники имеют право органы изымать», — изложил Конеев суть претензии.
Отсылки Минздрава Казахстана к международному опыту, как считает врач, не всегда корректны. По его словам, в Италии, где существует презумпция согласия, есть положение о том, что каждый гражданин по достижении 18 лет ознакомляется с положением, в каких случаях он имеет право отказаться от посмертного донорства.
«И если он не подписал заявление об отказе, то в случае его смерти без согласия близких родственников органы изымать не будут – это прописано в законодательстве. Швейцария, Бельгия, Германия вообще отказались от презумпции согласия», — рассказал Конеев.
При этом он озвучил статистику Минздрава Казахстана, согласно которой сегодня в стране около 3 тысяч человек нуждаются в трансплантации органов, и выразил мысль — трансплантацию нужно развивать, но для начала — создать условия, привлечь общественность, сделать услугу прозрачной.
«Мы помним, как несколько месяцев назад наши врачи были вовлечены в международный картель «черной трансплантации», и уголовное преследование было начато не собственными правоохранительными органами, а по линии Интерпола. Поэтому говорить о том, что в области трансплантации у нас все прозрачно, не приходится. К тому же, в новом Кодексе есть лазейка, касающаяся вывоза органов за границу: вывоз органов разрешается для граждан РК, которые оперируются в зарубежных клиниках. Эта норма абсолютно непонятная. Наши казахстанские клиники прекрасно пересаживают даже сердце, и если нужна пересадка, то почему бы ее не сделать здесь?» — задался Конеев вопросом.
Кстати, официальная медицина уже отвечала на эти претензии. В частности, с заявлением в январе этого года на брифинге выступал председатель правления Национального научного центра хирургии имени Сызганова Болатбек Баймаханов. По его словам, закон о презумпции согласия в Казахстане был принят в 2009 году, и за 11 лет ни одного ужасающего случая не произошло, все операции по пересадке органов от трупных доноров, за исключением одной, проводились при согласии родных, хотя этого не требовалось по закону.
Баймаханов комментировал уже и упомянутый Конеевым случай «черной трансплантации»:
«Этот вопрос возник при трансплантации от живого донора. То есть приезжает пациент со своим донором, подписывают согласие о том, что безвозмездно передает (орган). Документально врачи сделали все по закону. А что там между ними было, мы не знаем. В трупной трансплантации такого никогда не будет».
Пойдем на митинг?
Как мы уже отмечали, дебаты по Кодексу о здоровье тянутся давно. В течение этого времени активисты подготовили ряд сводных таблиц по поправкам к упомянутым выше и ряду других норм законопроекта, которые передали в парламент. Также ими были составлены две онлайн-петиции против принятия Кодекса, которые подписали несколько десятков тысяч несогласных.
Однако на момент проведения пресс-конференции из парламента пришла новость, что депутаты на сегодняшнем заседании одобрили Кодекс и передали документ на подпись главе государства. Но она не обескуражила активистов.
«Мы назначили проведение митинга против Кодекса на 11 июля. Из нескольких регионов от наших соратников получили сообщения, что они готовы присоединиться, и таким образом 11 июля превратится в общеказахстанский протест. Будем бороться в рамках действующего законодательства», — сообщил Каиргали Конеев.
А Шокан Маратулы добавил, что законотворчество – процесс непрерывный, и принятие Кодекса не означает, что будут оставлены попытки его оспорить.
