Когда перечисляются причины, по которым исламские радикалы могли бы вдруг захотеть взорвать Россию, то с примесью искреннего недоумения вспоминают войну в Афганистане (да это когда было-то!), колониальную войну в Сирии против ИГИЛ на стороне Асада (да это где вообще было-то!) и какие-то общие претензии к русским как к христианам (да мы же сами наполовину мусульмане).
Все это кажется далеким и надуманным, в связи с чем теракт пытаются атрибутировать к чему-то привычному и понятному: либо к козням украинцев, либо к козням собственных спецслужб – и там, и там мотивов хоть отбавляй.
Во всей этой суете как-то не примечают слона – гигантский и преимущественно мусульманский (особенно после начала войны с Украиной) прекариат России.
ПРЕКАРИИ — это пролетарии нашего времени, наименее защищенный, самый бесправный экономический класс, тот самый, которому вот реально нечего терять, кроме своих цепей.
Это люди без стабильного трудового контракта, находящиеся на вечном полулегальном положении, как правило эмигранты, зависимые от любого урядника, которых берут для выполнения самой черновой работы и могут вышвырнуть на улицу в любой момент, которые стоят втридешево, чем собственная рабочая сила, и на горбе которых выезжает экономика в эпоху победившего милитаризма и демографического кризиса Судного дня.
Жители Средней Азии вообще и Таджикистана в особенности, бегущие от нищеты и нестабильности, — ибо нищенские заработки в России позволяют им при всем при том содержать свои семьи на Родине, — составляют основу этого прекариата в России. В массе своей – это современные рабы.
Отношение к ним в русском обществе соответствующее. Платят они ему той же монетой. Это линия гигантского социального и политического напряжения, которая как-то выпала из дискурса. Ну что-то вроде социального сифилиса – дурной болезни, о которой неприлично говорить.
В России давно произошло импортозамещение социальной базы терроризма. Никого сюда ввозить не надо, все производится на месте.
Отношения между русской общиной и гигантским среднеазиатским прекариатом предельно напряженные. Это прорывается даже в самые высшие политические сферы. Выступление президента Таджикистана Рахмона с претензиями к Путину и России на одном из последних саммитов СНГ было вызывающим на грани политического скандала.
Именно этот прекариат является той самой питательной средой, где легко и беспрепятственно распространяется радикальный ислам. Отсюда идет запрос, а ИГИЛ лишь формирует ответ на него.
Это не ФСБ просмотрела конкретную террористическую сеть, а Кремль проглядел гигантскую политическую угрозу, своей политикой создавая целый класс общества, который является естественным носителем и благоприятной средой для вируса терроризма в силу своего особого, униженного положения.
Война резко усугубила положение, сделав экономику России еще более зависимой от среднеазиатского прекариата. А вот ресурсов для оперативной работы внутри этой среды больше нет — все ушли на фронт. Украинский, естественно. А те, кто остался в тылу, борются с ЛГБТ.
Боюсь, что эта музыка в России будет теперь вечной, пока мы не заменим в Кремле батарейки. Думаю, что «Крокус» – это не эксцесс, а только первая ласточка, и мы на пороге нового сезона террора в России.
А то, что Кремль решил игнорировать реальную угрозу и списать все на удобных врагов, лишь усугубляет ситуацию.
