Третий год токаевского консулата от двух предыдущих лет отличался резким снижением публичных конфликтов между дуумвирами. Этот тезис очевиден, если сравнивать 2021 с годами предшествующими. Не буду подробно останавливаться на всех прошлых перипетиях казахстанского транзита. Обозначим главные, базовые факторы.
Еще до начала транзита, в конце 2018-го, я писал о том, что Нурсултан Назарбаев сочтет за благо оставить президентский пост. У меня нет никаких оснований сомневаться, что столь важное решение принято им под давлением московского Кремля. После 30 лет бессменного правления Назарбаева волновали две главные проблемы: безопасность семьи и его «историческое наследие», то бишь значение его личности в истории казахской нации.
По этим соображениям, накануне транзита, была создана сложная и в силу этого ущербная властная конструкция.
Основные полномочия оставались за действующим президентом, но рядом с ним появился институт действующего елбасы. Уходя с поста главы государства, Назарбаев сохранял за собой должности:
— Первый президент (Елбасы), конституционная должность, формально не обладающий властными полномочиями, но статусно возвышающаяся над всей иерархической пирамидой;
— Председатель правящей партии Нуротан, через депутатскую фракцию которой в Мажилисе контролировалось все правительство;
— Пожизненный председатель Совета Безопасности, полномочия которого в части влияния на «силовой блок» были существенно расширены;
— Председатель Ассамблеи народов Казахстана, в активе которого 9 депутатских мандатов в нижней палате Парламента;
— Председатель Совета по управлению фондом «Самрук-Казына», что позволяло влиять на огромный квазигосударственный сектор экономики Казахстана. через АО «Самрук-Казына».
Кроме того, на пост председателя Сената была избрана дочь елбасы Дарига Назарбаева, ставшая сенатором по президентской квоте.
Сразу после отставки, всем своим поведением Назарбаев давал понять, что сущностных перемен не произошло. Несмотря на «де юре» существовавшее двоевластие, он по-прежнему контролирует все политические процессы. И это вполне соответствовало действительности в силу субъективных обстоятельств. Как-то: противоречивость и запутанность законодательства в части определения взаимоотношений между елбасы и новым президентом; правовой нигилизм истэблишмента, привыкшего опираться на авторитет и «понятия» вместо следования законам; и, наконец, на личные качества и сложившийся имидж преемника Касым-Жомарта Токаева.
Токаев либо не понял отведенной ему роли, либо не захотел с ней считаться. Он начал проявлять свои амбиции, объявил курс на политическую модернизацию, попытался подчинить себе правительство и административный аппарат. Однако все его усилия в 2019, начале 2020 годов пропадали втуне. Законодательные нововведения нового главы государства выхолащивались, поручения исполнительным органам игнорировались.
Перелом наступил в начале прошлого года. Когда зарегистрированное число инфицированных пандемией в Казахстане едва ли превышало сотню, Токаев ввел чрезвычайное положение на всей территории страны. Согласно его указу, управление государством было передано специальной госкомиссии.
Примечательно, что именно в марте 2020 Назарбаев перестал появляться на публике и никак не высказывал своего отношения к происходящему. Позднее он признался, что тяжело перенес коронавирус и присланные лично Владимиром Путиным врачи усердно боролись за его жизнь.
Президентский указ о чрезвычайном положении прямо противоречил Конституции, но из всех высших должностных лиц попытку вернуть управление страной в конституционное русло предприняла лишь Дарига Назарбаева. За что и лишилась своей должности токаевским указом, текст которого не был опубликован.
В отсутствии Назарбаева все рычаги «сдержек и противовесов», так тщательно выстраиваемые им перед отставкой, оказались неэффективными. Ни Совет Безопасности, ни Правительство, ни депутаты правящей партии, возразить Токаеву не решились. Сложилось впечатление, что правящий истеблишмент впал в оцепенение.
В такой мутной ситуации обычно выстраиваются очереди из желающих продемонстрировать лояльность победителю, однако никакого ажиотажа в президентской приемной не наблюдалось. Агашки то ли выжидали, не зная чем закончится болезнь елбасы, то ли отвлеклись на чрезвычайный распил бюджетных вливаний. Благо указ о ЧП позволял раздавать деньги в обход законодательных ограничений.
Смута продолжалась недолго. В конце августа Назарбаев вернулся к активной деятельности, и тут выяснилось, что главным и единственным достижением Токаева в период действия ЧП стала гигантская финансовая дыра в Национальном фонде. Правительство ставленника елбасы Мамина устояло, несмотря на многократные «последние предупреждения» выдаваемые ему вторым президентом. Стало очевидным, что без контроля над правительством Токаев пребывает в роли английской королевы, которая, как известно, царствует, а не правит. А для этого преемник должен либо подчинить себе правящую партию, либо привести к победе на выборах свою собственную. На столь радикальные шаги Токаев не решился, а по сему был вынужден демонстрировать преданность «Нур Отану» и поумерить собственное честолюбие.
В начале 2021 года, после официального оглашения состава нового Мажилиса, доминантное положение «Нур Отана» было продлено еще на пять лет. Стало быть, и победа в президентской кампании 2024 года предопределена поддержкой «основного кандидата» партией «Нур Отан». С той поры серьезных публичных конфликтов между центрами власти не наблюдалось.
Токаев перестал третировать библиофилов и в целом кабинет министров, а также прекратил декламировать новые «либеральные» инициативы. Но, что удивительно, и Назарбаев резко сократил свои появления на публике. Его пресс-служба ничего не сообщала о ставших чуть ли не традиционными встречах елбасы с должностными лицами, выезды в регионы уменьшились до минимума и проходили без обычной помпезности.
Елбасы даже не воспользовался возможностью дать Дариге должность руководителя Мажилиса или хотя бы лидера парламентской фракции. Создалось впечатление, что оба президента заключили некое «водяное» перемирие.
Но оказалось, что такой президентский «статус-кво» чем-то не устраивает игрока, упомянутого мной в самом начале. Наш северный сосед развернул агрессивную информационную кампанию.
Что конкретно не устраивает Москву, без инсайдерской информации определить затруднительно. Возможно, в Астане перестали должным образом реагировать на сигналы из бывшей метрополии. Возможно, таким образом, в Кремле высказывали претензии на явное нежелание Казахстана «углублять интеграцию» в рамках ЕАЭС. Возможно, что после антилукашенковского восстания в Беларуси (по природе своей пролиберального, а значит прозападного) в Кремле опасаются, что без превентивных мероприятий подобные настроения начнут преобладать и в Казахстане.
Вначале на Казахстан нападали специальные думские депутаты с дебоширной репутацией, но постепенно ранг вовлеченных в казахстанскую гибридную войну вырос до главы внешнеполитического ведомства РФ. Наши официальные лица робко недоумевали или вовсе пытались не реагировать на брошенный вызов.
30 июня Назарбаев вдруг прибыл с «рабочим визитом» в Москву. Его принял президент Путин.
Из короткого сообщения на кремлевском сайте выяснились прелюбопытные обстоятельства. Оказалось, Путин давно звал елбасы на аудиенцию, но тот приезжать, например в Сочи, отказался.
Сам Назарбаев оправдывался довольно таки нелепо:
«Я смотрю, там то киргизский, то таджикский, то белорусский (президент), – я думаю, не буду в очередь вставать. Я теперь человек свободный, не президент третий год».
Заметим, кстати, что ссылка на отстраненность от реальной политики дотоле не присутствовала в лексиконе елбасы.
Для чего на самом деле глава бывшей метрополии зазывал к себе на ковер «свободного человека», осталось не проясненным. Но во второй половине года начала прослеживаться готовность Астаны уступить домогательствам.
3 сентября сентября в рамках IV Восточного экономического форума между главой правительства РК Аскаром Маминым и руководителем российской группы компаний «Сбер» Германом Грефом был подписан «меморандум о сотрудничестве в сфере реализации проектов по цифровой трансформации Казахстана». Это событие взбудоражило Казнет, тем паче, что в части цифровизации государственных услуг Казахстан значительно опережает (спасибо коронавирусу) многие страны и Российскую Федерацию в том числе.
На этом же онлайн-форуме президент Токаев заявил о намерении рассмотреть вопрос о строительстве в Казахстане атомной электростанции, таким образом откликнувшись на предложения, неоднократно поступавшие от Путина.
Но, видимо, «шаги навстречу» в Кремле сочли недостаточно существенными.
9 сентября в правительственной «Российской газете» была опубликована статья министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова «Россия и Казахстан: сотрудничество без границ», где впервые на столь высоком уровне высказывалась озабоченность «резонансными проявлениями ксенофобии в отношении русскоязычных граждан Казахстана».
И Казахстанский МИД и тем паче казахстанские президенты этот выпад проглотили молча. Отреагировать решилась только мажилисвумен Дарига Назарбаева. В своем комментарии она деликатно напомнила, что «и в самой России нет-нет, да и случаются «ксенофобские проявления»».
Дочь елбасы язвительно заметила, что жертвой «применения извне специальных информационных методик», о которых писал в статье Лавров, стал сам Сергей Викторович.
«Мне видится, что российская официальная реакция на такие случаи как раз и доказывает, что диверсионная работа иноагентов, если такая имеет место (!!!- примечание автора), достигла своей цели. И вот это печально вдвойне», — резюмировала свой ответ Назарбаева.
19 октября Токаев вновь коснулся лоббируемого Россией вопроса.
«Нам придется принимать непопулярные по своей сути решения о строительстве атомной станции» — сказал он на встрече с финансистами в Алматы.
Реакцию Назарбаева на гибридную информационную войну можно назвать ассиметричной. 23 октября он объявляет о своем намерении покинуть пост председателя правящей партии «Нур Отан». О сложении с себя полномочий председателя Ассамблее народов Казахстана, то бишь ответственности за «дружбу народов» проживающих в стране, он сообщил еще в конце апреля.
Отказ от председательства партии – самое ключевое решение Назарбаева после марта 2019 года. Дело в том, что подчинявшаяся лично ему партия не только принимала и меняла законодательство. За ней было решающее слово в определении состава правительства, а, следовательно, всей исполнительной власти в центре и регионах. Конечно, можно допустить, что приспешники елбасы готовят новую линию коллективной обороны внутри политического бюро «Нур Отана», но для этого нужно радикальным образом поменять партийный устав, убрав из него единоличные полномочия председателя.
Тем временем, в начале декабря гибридная война перекинулась уже на личности. С разрывом в два дня на российских сайтах появляется информация о собственности обоих казахстанских президентов. О недвижимости, зарегистрированной на сына и бывшую жену Токаева, сообщили расследователи Фонда борьбы с коррупцией, наткнувшиеся на данную информацию в ходе анализа изъятых из Росреестра данных о чиновниках и сотрудниках ФСБ.
«Формально единственным объяснением этого может быть только то, что президент Токаев является кадровым сотрудником российских спецслужб», — заметила один из расследователей Мария Певчих.
В отношении же Назарбаева примечательно то, что текст об обширной собственности его семьи опубликовала вполне официозная Lenta.ru.
6 декабря на личном сайте Назарбаева (а не как раньше в официальной «Казправде») была размещена юбилейная статья «Уроки Независимости».
По меркам прошлых лет статья вполне проходная, содержащая уже стандартные оценки нашей истории: от начала государственности до колонизации Российской империей/Советским Союзом. Но в 2021 году даже благодарное поминание нынешнего «белого царя» не подсластили горькую для российских имперцев пилюлю.
10 декабря в боевые действия вступили отборные части гибридных войск. Бывший лидер сепаратистов восточной Украины, а ныне заместитель председателя комитета Госдумы по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками Александр Бородай будто заочно полемизировал с елбасы:
«Очень многие бывшие республики Советского Союза устойчиво скатываются к типичным этнократиям малоцивилизованного пошиба. Все они теперь задним числом считают себя «колониями», которые были оккупированы русскими. Хотя мы знаем, что и Российская Империя, и Советский Союз вкладывали финансовые, организационные и другие колоссальные усилия, чтобы принести туда цивилизацию».
Бородай не утруждал себя в выборе выражений и, будь он гражданином Казахстана, наговорил бы себе на приличный срок. Завершение его явно не спонтанного спича, если принять во внимание некоторые подробности его биографии, выглядит как прямая угроза.
Найдя «определенное сходство между современным Казахстаном и Украиной нулевых годов», депутат Государственной думы заявил:
«Мне хорошо знаком азиатский менталитет, и, к сожалению, в Азии хорошо понимают только язык силы. Эта сила не обязательно должна быть проявлена, но возможность применения должна быть продемонстрирована. Слабых не уважают. Союзниками России, как говорил Александр III, остаются ее армия и флот, других настоящих союзников у нас, к сожалению, нет».
На фоне филиппик бармалея Борадая и К° высказывания Путина на итоговой пресс-конференции 23 декабря производят, на первый взгляд, впечатление вполне благостное:
«Я очень благодарен руководству Казахстана за внимательное отношение к поддержанию и развитию русского языка. Вы же сами знаете, сколько людей в Казахстане изучают русский язык. Это русскоговорящая страна в полном смысле этого слова. Увеличивается количество и школ с изучением русского языка, и филиалов высших учебных заведений».
Однако столь явное и демонстративное различие в риторике вряд ли способно успокоить обитателей Акорды и Библиотеки. Вся эта игра слишком явно напоминает политику «кнута и пряника».
Затем Путин публично пригласил Назарбаева на саммит глав ЕАЭС в Санкт-Петербурге. 28 декабря визит наших дуумвиров состоялся.
Лидеры СНГ в Петербурге: Назарбаев в шапке, Путин в куртке с норковым воротником, Лукашенко в пиджаке и с сыном Николаем. pic.twitter.com/6daWPHhP8B
— Кремлевский пул РИА (@Kremlinpool_RIA) December 28, 2021
Президент России принял первого и второго президентов Казахстана.
Каждого по отдельности.
Что они обсуждали и о чем договорились, широкой публике неизвестно. Но нет сомнений, что последствия аудиенций в новом 2022 году проявятся.
