Вчера, 24 декабря, стало известно о смерти правозащитника Рината Исагалиева (Рафхата). Ему было 42 года.
Мы с ним познакомились лет семь назад, на суде, где нескольких женщин обвиняли в участии в ДВК. А может и раньше… Точно уже и не помню, и вот почему. У меня такое ощущение, будто Ринат был всегда, на всех судах, которые игнорируют наши СМИ.
Среди правозащитников и активистов много достойных людей, но немало и лицемеров, которые занимаются этим ради решения своих личных гнусных задач: известности, поездок по миру, украденных грантов. Ринат был прямой их противоположностью, один из самых достойных.
У него всегда был блокнот и диктофон. Тихий герой, который фиксировал нарушения, помогал писать доклады своим коллегам из Международной правовой инициативы. В том числе на тему Кантара.
Свой путь в правозащите он начал после земельных митингов 2016 года. Как отметили в Казахстанском международном бюро по правам человека, «земельный митинг 2016 года в Атырау пробудил в нем, то что накипало с годами и впоследствии на протяжении последних восьми лет Ринат Рафхат был постоянным монитором на политических судебных процессах, где фиксировал нарушения и участвовал в составлении правозащитных докладов».
«Наиболее системно Ринат фиксировал процессы о пытках, которым подвергались задержанные участники январских событий 2022 года. Ринат очень остро воспринимал вскрывавшиеся на этих процессах страшные подробности, глубоко сопереживая жертвам полицейского беспредела», — справедливо отметили его коллеги-правозащитники.
На суд по делу о пытках в Кошмамбете (там пытали знаменитого уже Викрама Рузахунова, наших граждан и узбеков) мы с ним вместе ездили из Алматы в Каскелен. Мы жили рядом, вызывали такси по утрам и ехали в Каскелен. Он над моим старым тренчем подшучивал, называл меня «инспектором».
Дело о пытках в Кошмамбете было страшное, почти каждый раз приходилось слушать показания о том, как пытали и мучили людей. Но рядом был жизнерадостный и веселый Ринат, который — по крайней мере, внешне — легче все это переносил, отчего и мне становилось легче.
Последний раз мы с ним нормально поговорили как раз после очередного суда, незадолго до приговора. Пили пиво рядом с рынком на Гоголя, он там во дворах комнатушку снимал. Рассказывал о своей жизни в родном Атырау, как мог работать в другой, более прибыльной сфере, но выбрал этот неблагодарный, во многом проклятый, но благородный путь.
Это был хороший, благородный и самоотверженный человек, который помогал людям и как мог противостоял бездушной и варварской системе.
Я очень не люблю такие жанры как тост и некролог, потому что это лживые жанры. Большинство людей — так себе создания, после смерти о них говорят добрые слова только из вежливости. Про Рината будут говорить хорошо, потому что он действительно был хорошим человеком. Редчайший случай среди хомо сапиенсов. Покойся с миром, брат.
ПОДДЕРЖИТЕ «РЕСПУБЛИКУ»
В Казахстане почти нет независимой прессы. Власти сделали все возможное, чтобы заткнуть рты журналистам, осмеливающимся их критиковать. В таких условиях редакции могут рассчитывать только на поддержку читателей.
«Республика» никогда не зависела ни от власти, ни от олигархов. Для нас нет запретных тем. УЗНАТЬ БОЛЬШЕ О НАС можно здесь.
Поддержать нас можно разными способами — они указаны на этой странице.
