Пандемия коронавируса нового типа значительно усилила те потребительские тренды, что были подмечены специалистами еще в начале этого года. Их десять, и о каждом подробно рассказала российский политолог Екатерина Шульман в рамках неформальной конференции ZhasCamp, которую проводила молодежная информационная служба Казахстана.
Первую часть можно почитать здесь, а сегодня про сами тренды.
«Первый тренд — «beyond human» — за пределами человеческого. О чем речь? Об общении человека не с гуманоидным, скажем так, собеседником. Это наушники, которые автоматизируют услугу получения информации, умные колонки, голосовые помощники телефонов, ноутбуков. То есть люди с помощью новых технических инструментов общаются не только друг с другом, но и с самим инструментом, который им помогает. И эта потребительская тенденция продолжает развиваться.
Второй «catch me in seconds» — поймай меня за секунды. Речь идет о возрастании скорости передачи и обмена информации. И запертость потребителя дома во время пандемии значительно повлияла на эту тенденцию. Нагрузка на технику возросла, рабочее место и место для жизни объединились в одно, и, следовательно, те требования, которые раньше предъявлялись к офисной технике и связи теперь являются обязательными и для дома. Пандемия показала, что интернет — это не дополнительное украшение жизни, а такая же необходимая услуга, как отопление и освещение. И ни одно помещение не может считаться пригодным для человеческого пребывания, если оно этой связью не оборудовано. При этом связь должна быть быстрой и поддерживать видео, потому что онлайн-обучении, зум-совещания или лекции требуют именно такого качества связи.
Третий – «frictionless mobility» – бесшовная мобильность. Кажется, что на карантине мобильность превращается в мечту, но на самом деле нет. Мы видим, что при более мягких карантинных ограничениях люди по городу продолжают передвигаться, и им необходимо, чтобы это движение было интегрированным. Не вчера в наших городах появились связанные между собой транспортные системы, в которых и пешеходные маршруты, и велодорожки, и автобусы, и метро, и пригородные поезда объединены в единую инфраструктуру, в которой человек может передвигаться, не замечая того, как он переходит с одного транспорта в другой. И эта тенденция будет только развиваться.
Четвертый – «inclusive for all» — инклюзивность для всех. Увеличение продолжительности жизни неизбежно приводит к тому, что социумы становятся более разнообразными, в том числе по возможностям здоровья и физическим признакам людей. Проще говоря, выживают и живут дольше люди с болезнями или увечьями, которые раньше обрывали жизнь довольно быстро. Но это одна сторона, скажем так, есть и другая сторона, не менее значимая. Экономика услуг предполагает разнообразие, и для нее ценен потребитель с особыми потребностями – именно он становиться ей вдвое дороже. Иными словами, люди с особенностями — это новые рабочие места по их обслуживанию и структуры по предоставлению им необходимых услуг, поэтому они нужны, и новая экономика будет включать их в экономический оборот.
Пятый — «minding myself» – думай о себе, заботься о себе. Здоровье нынче становится приоритетной целью. Люди все больше сидят дома, что, как они сами уже увидели, влияет на физическое и психическое состояние не лучшим образом. Поэтому все больше людей начинает заботиться о своем здоровье.
Обратите внимание, какая бурная дискуссия возникала во время жестких карантинных мер о том, можно ли бегать по улицам, заниматься спортом на открытом воздухе. То есть спорт, здоровый образ жизни стал настолько общераспространенной практикой, что уже является политическим фактором. Такого раньше не было! И городская среда, и сфера потребления к этому приспосабливаются.
Шестой тренд «мultifunctional homes» — многофункциональные дома. Человек все больше взаимодействует с искусственным интеллектом, с автоматизированными устройствами, а дом становиться чем-то большим, чем просто местом для ночлега. И это некоторое возвращение практик предыдущих исторических этапов, но на новом техническом уровне. Наши с вами предки тоже работали на дому, хотя так это не называлось. Они дома жили и там же пряли пряжу, вокруг жилища пасли стада, выращивали овощи и так далее. То есть у них не было иного места работы.
Вообще, образ жизни, когда дома только ночуют, а день проводят на работе, сформировался в XIX-XX веках, чему способствовало развитие индустриального общества, урбанизация. Но если экономическая ситуация меняется, то меняется и образ жизни. Мы возвращаемся в свои дома, оборудованные средствами связи, которые позволяют нам делать в нем то, что необходимо и для жизни, и для работы, и для развлечения, и для образования.
Седьмой тренд «рrivate personalisation» — частная персонализация. Что имеется в виду? Жизнь в интернете приучила потребителя к тому, что среда подстраивается под него, адаптируется к его потребностям и вкусам. Мы часто жалуемся на контекстную рекламу, однако пониманием, почему она рекомендует нам те или иные услуги или товары – среда следит за нами и нашими потребностями через наши запросы и поиски информации. И эти же требования переходят в офлайновую среду, персонализация требуется и тут.
Кстати, тип поведения, сформированный потреблением в интернете, переносится гражданином и в политическую сферу. Во многом раздражение политическим истеблишментом питается именно этим. Люди, привыкшие к новому типу общения в сети, к иному уровню разнообразия, перестают понимать, почему вне интернета политические лидеры, политические партии продолжают разговаривать с ними, как в ХХ веке, когда только у одной стороны был большой мегафон, а другая должна была просто слушать. Поэтому последствия рrivate personalisation есть в том числе и политические, мы их уже видим, и дальше они будут проявляться в усиленном виде.
Восьмой тренд «proudly local, going global» — сочетание локального и глобального. Это сложно, потому что, с одной стороны, мы видим глобализацию, в том числе, и сферы услуг, а с другой стороны, наблюдаем рост местного патриотизма, или, скажем так, некоторое отвращение от универсальных, унифицированных товаров и услуг, которые нам предоставляла индустриальная эпоха. Мы видим стремление к своеобразному, к местному, сделанному руками, к тому товару или услуге, которые несут на себе отпечаток личности того, кто его произвел или ее предоставил.
Это тоже своего рода возвращение в средневековье, когда мастер был лицом своего товара, когда ценилась индивидуальность, но на новом техническом уровне. И эта тенденция касается всех видов услуг и продуктов.
Два последних тренда можно объединить. Это «reuse revolutionaries» и «we want clean air everywhere» — революция вторичного использования и потребность в чистом воздухе (имеем в виду и чистую природу, и природность вещей, и так далее). Большинство людей живут в городах, и в городах они все больше и больше концентрируются. Но они начинают осознавать, как эта среда обитания влияет на их здоровье, которое становится одной из базовых ценностей.
Здоровье — сложное понятие, это не просто возможность жить и не умереть, а возможность жить достаточно активно и выглядеть так, чтобы можно было гордо презентовать себя в социальных сетях. Да, это в том числе и тот специфический нарциссизм, в котором обвиняют новое поколение, и он связан с тем, что молодые люди чуть ли не с рождения живут в сети и, соответственно, на виду. А здоровый образ жизни, в том числе, имеет цель дать человеку возможность выглядеть так, чтобы можно было себя показать.
Экологическая проблематика становится политической, и это тоже, мягко говоря, произошло не вчера. В различных странах она по-разному формулируется, в каких-то больше обеспокоены изменением климата, в каких-то только начинают волноваться о том, чем дышат в своих городах.
Кстати, я, как человек, побывавший несколько раз в Казахстане, должна сказать, что казахстанцев ждет политизация этой очевидно насущной проблемы. Поверьте, чистота воздуха, природность волнует людей, и это — политическая повестка завтрашнего дня. Сортировка и переработка мусора это политическая проблема, а любая вырубка деревьев в городах превращается в источник конфликта. Запомните, экологическое — это политическое.
Резюмируя, отмечу: эти 10 потребительских тенденций были сформулированы до пандемии, но она их значительно усилила, подтвердив тезис о том, что чрезвычайные обстоятельства не приносят ничего нового, но радикально усиливают те процессы, явления и тенденции, что развивались до них».
