На минувшей неделе в Алматы была установлена предельная цена на куриные яйца: до конца апреля цена яиц первой категории не должна превышать 487 тенге за десяток, за нарушение будут штрафовать. Казахстанские власти уверены, что такие краткосрочные меры себя оправдывают: введение предельных цен на гречневую крупу и сахар в конце 2020 года позволило снизить среднюю стоимость килограмма продукции с 375 до 360 тенге и с 256 до 252 тенге соответственно. В то же время эксперты склоняются к мысли, что проблему улучшения благосостояния казахстанцев можно решить только через повышение доходов. Однако на это в правительстве отвечают, что денег нет.
Похоже, правительственные умы расписываются в невозможности сдерживать цены. На первый план выдвигаются пресловутые статданные об инфляции в 7% с прозрачным намеком, что не все, мол, так страшно. Но статданным мало кто верит. Тем более когда в собственном кошельке нет достаточных денег даже на продукты питания, не говоря о покупке одежде или бытовой техники.
За минувший год, в течение которого цены на всё и вся росли как на дрожжах, в профильном министерстве не придумали ничего нового, чтобы обуздать ценовой рост. Давайте попытаемся сравнить.
В начале 2020 года для сдерживания роста цен министром торговли интеграции РК Бахытом Султановым предлагалось:
— установление предельно допустимых цен и установленных законом мер воздействия на торговые объекты,
— стимулирование торговых сетей на «принятие обязательств сдерживания цен через льготное финансирование» (так называемый «оборотный механизм», когда ритейлеры получают льготные кредиты в обмен на низкие цены),
— активное применение мер по защите конкуренции рынка (антимонопольное законодательство),
— насыщение рынка отечественной продукцией,
— создание в стране Национальной товаропроводящей системы (строительство агрологистических центров, которые будут находиться вблизи производителей и осуществлять сбор, хранение и первичную обработку товаров).
Спустя год, в марте 2021 года, премьер-министр РК Аскар Мамин поручил приступить к реализации Дорожной карты по стабилизации цен на социально значимые продовольственные товары:
— принятие своевременных антимонопольных мер для недопущения сговора между недобросовестными крупными участниками рынка,
— ускорение создания Национальной товаропроводящей системы,
— увеличение выделения средств на «оборотные схемы»,
— обеспечение реализации проектов по наращиванию производства импортозависимых товаров,
— увеличение посевных площадей приоритетных сельхозкультур.
Гарантий того, что это сработает в будущем, если не работало в прошлом, понятное дело, никто не дает.
Ни ума, ни ответственности
Мы попросили оценить предлагаемые меры аналитика международной инвестиционной компании EXANTE Андрея Чеботарева.
— Почему вы считаете, что «ручное» регулирование цен – не лучший вариант решения проблемы?
— В ряде стран мира действительно имеется практика регулирования цена на определенные товары, но к регулированию надо подходить аккуратно, очень сбалансированно выстраивать систему. С этим у нас – реальные проблемы.
Самый показательный пример из последнего – установление предельной цены на такой лекарственный препарат, как «Кардиомагнил», которая по факту оказалась ниже закупочной. Понятное дело, фармацевты отказались его закупать, потому что невыгодно стало продавать, к тому же они отметили, что маржа на него и до введения предельной цены была невысока. Итог – дефицит.
То есть, если уж говорить о регулировании цен, надо смотреть на бизнес и устанавливать не цены, а, скажем, размер маржи на тот или иной товар. А что у нас? Ввели для магазинов у дома процент надбавки не более 15%, но на всё сразу. «На всё» — это выглядит глупо. Владельцы магазинов говорят, что это им невыгодно, и закрываются.
Но есть социально значимые товары. Если государство хочет сдерживать цены на них, то надо либо их субсидировать, либо ограничивать маржу, а на все остальное оставлять. Иначе вот это «не более 15%» представляется ковровой бомбардировкой. Если я уверен, что в своем круглосуточном магазине могу продавать сигареты с 200-процентной надбавкой, потому что у меня классная позиция и ко мне будут ходить, – почему нет? Это – рынок, это нормальное желание получать выгоду.
Системы сдерживания цен будут работать, если выстроены умно, сбалансированно и не ущемляют ничьи права. А у нас любят: «Кардиомагнил» — 1396 тенге, и ни тенге больше.
Как вариант ценового регулирования – развитие деятельности стабфондов. Стабфонд — это тот инструмент, который прекрасно работает на валютном рынке и прекрасно должен работать и на рынке продуктовом. И их работа – это действительно то, что государство может предпринять без ущерба для предпринимателей. Почему это делается медленно, долго и плохо – вопрос исполнителям.
— Но есть и другие механизмы. «Оборотные кредиты», предотвращение монопольных сговоров — с ними как?
— «Оборотные кредиты», как утверждают в правительстве, сработали, но там был очень маленький объем, и их надо увеличивать.
Мне это напоминает старый анекдот. СССР. Колхоз. Выступает председатель: «В позапрошлом году мы посадили 20 гектаров картошки — ее всю поел колорадский жук. В прошлом году посадили 30 гектаров картошки – ее опять всю поел колорадский жук. Что будем делать в этом году?» Агроном: «Посеем 50 гектаров картошки – пусть подавится».
Так что большие объемы не всегда работают.
Что же до применения антимонопольных норм, то наш антимонопольный комитет – очень слабый орган, который если что-то и делает, то спустя время и спустя рукава. На мой взгляд, как и везде в государстве, не хватает харизматичных ответственных чиновников, которые будут делать свою работу хорошо только потому, что это действительно надо государству, а не потому, что они каждый месяц хотят получать зарплату.
— То есть сдержать растущие цены нереально в принципе?
— Реально сбивать ценовой шок. Пошел панический слух, что не будет, допустим, соли. Все кинулись ее скупать – естественно выросла цена. Сбить эту панику уравниванием цены – да, возможно, но на определенный срок. А если этот спрос вызван не паникой, он «длинный», и есть понимание, что так или иначе будет расти цена, то временное регулирование может сделать более мягкий переход. Но не более того.
Выход тут один — повышать доходы населения. Как? Путем диверсификации экономики. Это долгий и сложный процесс, но только так можно сделать страну экономически стабильной. Если будут высокие доходы – нас меньше будет интересовать рост цен.
Бюджет – не бездонная бочка
Однако у правительства на увеличение доходов граждан сегодня денег нет. Об этом глава кабмина вполне недвусмысленно сообщил в ответе на депутатский запрос депутатов мажилиса от Народной партии Казахстана, в котором «народники» просили обратить внимание на «прогрессирующую бедность и рост социального неравенства» в Казахстане.
«В целях дальнейшего увеличения уровня реальных доходов населения рассматривается несколько вариантов увеличения минимальной заработной платы (МЗП): первый – повышение МЗП на уровень инфляции; второй – установление МЗП в размере 30% от среднемесячной заработной платы; третье – возможность привязки МЗП к медианной заработной плате. Указанные варианты повлекут за собой дополнительные затраты из республиканского бюджета», — сообщил Аскар Мамин.
И добавил, что в текущем году только начнется реализация нового генерального соглашения между правительством, республиканскими объединениями работников и работодателей на 2021-2023 годы, в рамках реализации которого будет разработана методика установления МЗП.
Между тем, перечислять, на что чиновники тратят бюджетные деньги с большим удовольствием, нежели на повышение благосостояния собственных граждан, можно долго.
А как в других странах?
Ну и нелишним будет сказать несколько слов о том, как к вопросу сдерживания цен подходят в странах со сложившейся рыночной экономикой – у нас же любят кивать на международный опыт.
Как показывает практика, полной свободы в области ценообразования нет ни в одной из этих стран.
Например, в Швеции жестко регулируются закупочные цены на важнейшие виды сельскохозяйственной продукции (зерно, молоко, мясо, яйца и т. д.). Ежегодно устанавливаются гарантированные цены на продовольственное сырье путем переговоров между правительством и объединением сельскохозяйственных производителей с участием представителей потребителей. Вместе с этим ежегодно проводится индексация доходов населения с учетом роста цен на товары, входящие в минимальную потребительскую корзину.
Системы госрегулирования цен на сельскохозяйственную продукцию, аналогичные шведским, действуют в Дании, Швейцарии и Норвегии.
В Бельгии законодательно закреплено понятие максимальной продажной цены на товары и услуги, при этом верхний предел этой цены фиксируется нормативным актом, который выпускается Министерством по делам экономики после предварительной консультации с Комитетом по регулированию цен.
Во Франции госсектор занимает небольшой удельный вес в экономике и включает такие монопольные отрасли, как газовую промышленность, электроэнергетику и транспорт, а также некоторые отрасли, работающие в режиме рыночной конкуренции. В первом случае государство устанавливает все экономические параметры деятельности отраслей монополистов, в том числе объем инвестиций, оплату труда и цены на готовую продукцию. Во втором — оказывает минимальное воздействие на хозяйственную деятельность этих отраслей, побуждая их к конкуренции с частным сектором.
В Японии государству запрещено устанавливать цены как монопольно высокие, так и монопольно низкие, преследующие цель «выбить» конкурента из рынка, вместе с этим введены ограничительные меры в отношении единовременного повышения цен.
Общей чертой во всех этих странах является то, что политика государства в области цен в странах с развитой рыночной экономикой не является чем-то постоянным, а представляет собой гибкую систему регулирования, приспосабливающуюся к меняющимся условиям производства и реализации. При этом регулирование цен направлено не на ограничение сферы действия рыночного механизма, а на повышение его эффективности.
В отличие от того, что делают власти в Казахстане.
