Очередной конфликт интересов возник в казахстанском сельском хозяйстве. В 2019 году животноводы неожиданно выполнили задачу четырехлетней давности — экспортировали 60 тысяч тонн мяса. Правда, с одной оговоркой — в живом весе. Это категорически не понравилось министерству сельского хозяйства. Теперь экспорт КРС из Казахстана закрыт.
Задача экспортировать мясную продукцию ставилась последние девять лет как приоритетная. Достичь объема экспорта в 60 тысяч тонн тогдашний министр сельского хозяйства Асылжан Мамытбеков обещал выполнить к 2016 году. Выполнить обещание не удалось по объективным (по словам самого Мамытбекова) причинам — Минсельхоз пересчитал имеющийся в стране скот в буквальном смысле поголовно. Расхождения между наличествующими буренками на бумаге и в реальности оказались почти в миллион голов.
Не досчитавшись миллиона коров, Минсельхоз ввел новый вид субсидий — на селекционно-племенную работу, были начаты несколько программ по увеличению поголовья КРС в стране, в том числе — по закупу импортного маточного поголовья, которая предусматривала господдержку в сумме 225 тысяч тенге на одну телку. И только в 2019 году в Казахстан ввезено порядка 58 тысяч голов КРС, за год до этого — более 50 тысяч голов.
В 2019 году начался и экспорт скота из Казахстана. По данным Минсельхоза, в 2019 году за пределы страны вывезли 156 тысяч голов крупного рогатого скота, из которых порядка 121,6 тысячи голов или 78% увезли в Узбекистан, еще 14% – в Армению. Мясной союз Казахстана еще в апреле 2019 года обратился в Минсельхоз с официальным предложением — ввести ограничения на экспорт маточного поголовья КРС, чтобы не потерять темпы роста именно численности КРС. Реакция Минсельхоза последовала лишь через полгода: запрет на экспорт маточного поголовья был введен лишь 22 октября.
В Мясном союзе объясняют: сегодня в Казахстан импортируют именно телок, которые в дальнейшем ежегодно дают приплод. Именно этот приплод — бычков — фермеры сегодня и отправляют на экспорт.
«Маточное поголовье не вывозят. Не нужно держать фермеров за дураков. Вспомните поговорку «Такая корова нужна самому». Если фермер стабильно получает приплод, продает его за хорошие деньги, с чего ему корову продавать», — рассуждает генеральный директор Мясного союза Максут Бактибаев.
Эту мысль, говорит Бактибаев, члены Союза старались доносить до всех фермеров, однако, в качестве некоей «дополнительной страховки» попросили и ввести ограничения — просто потому, что у союза не хватало ресурсов проводить «разъяснительную работу» с каждым животноводом отдельно.
Второе решение Минсельхоз инициировал сам — 12 декабря 2019 года появился проект приказа министерства о запрете экспорта живого скота в целом. Причем, как было указано в пояснительных документах, проект был «положительно согласован с отраслевыми экспертными организациями и акиматами областей, получено положительное заключение НПП «Атамекен».
Аргумент Минсельхоза в пользу запрета — чрезмерно активный вывоз поголовья, в результате которого оголяется внутренний рынок и дорожает мясо на прилавках магазинов. На встрече представителей Мясного союза и Минсельхоза директор департамента животноводства МСХ Еркебулан Ахметов объяснял позицию ведомства тем, что в приоритете — казахстанские перерабатывающие предприятия и потребители. Загрузка предприятий составляет 50% от имеющихся мощностей, а для потребителей буквально за год говядина подорожала на 24% (ноябрь 2019 к ноябрю 2018).
«Мы цены анализируем и видим, что узбекские фермеры закупают скот и занимаются самостоятельным откормом, причём большинство начали закупать именно маточное поголовье. С начала 2019 года особенно по овцам и КРС можно увидеть, что большое количество маточного поголовья ушло Узбекистан. А это будущий капитал наших фермеров. Поэтому мы в октябре ввели ограничения на вывоз маточного поголовья. А сейчас мы вводим ограничения на все половозрастные группы», — говорил чиновник.
В Мясном союзе недоумевают — они, как отраслевая ассоциация, выражали свое несогласие с полным запретом на экспорт живого скота. Соответствующие письма они направили и в министерство, и в НПП «Атамекен», но их проигнорировали.
Логику в действиях Минсельхоза в Мясном союзе не видят: «Как бы ни хотело правительство, снижения цен на мясо не произойдет. Так устроена сбытовая цепочка. Можно даже пари заключить, мониторить цены на рынках», — предлагает Максут Бактибаев.
Почему же сегодня сельхозпроизводители продают живой скот за рубеж, а не сдают на переработку? Все просто — сдавать скот здесь невыгодно. Покупатели живого скота платят из расчета 800-950 тенге за килограмм живого веса, отечественные мясокомбинаты платят 1300 тенге за килограмм мяса (то есть примерно 650 тенге в живом весе). Плюс до мясокомбината скот нужно везти фермерам, то есть еще и тратить время и деньги на доставку. Покупатели живого скота приезжают сами и платят за живой вес. Разница в стоимости выходит порядка 80 тысяч тенге с одной головы — для фермеров весьма существенно.
Введенный запрет лишает сельхозпроизводителей этой прибыли. Очевидно, что Минсельхозу придется каким то образом компенсировать эти потери, иначе фермеры, особенно некрупные, попросту начнут отказываться от животноводческого направления. Что означает бюджетные затраты на субсидии.
Есть, впрочем, еще одна составляющая вопроса, которую чиновники отказываются связывать с введением запрета на экспорт скота. В аграрном ведомстве давно вынашивали планы привлечь в страну крупных инвесторов, в числе которых — американская Tyson Foods. И в начале декабря 2019 года бизнесмен Еркин Татишев (ему принадлежит крупнейшая в стране откормочная площадка), Минсельхоз и американский инвестор подписали меморандум о строительстве в Казахстане современного мясоперерабатывающего предприятия.
Традиционно у инвесторов, подобных Tyson Foods, есть ряд условий для входа на рынок. Одно из ключевых — стопроцентная обеспеченность дешевым и качественным сырьем. В данном конкретном случае — мясом КРС.
Связь этих двух событий Минсельхоз категорически отрицает. Запрет на экспорт обосновывают исключительно интересами уже действующих предприятий и заботой о потребителях. Не объясняя при этом, почему рост цен на говядину, а также на остальные, в том числе неэкспортируемые продукты питания, казахстанцы видят ежегодно.
Для сравнения: куриные окорочка за год стали дороже на 25%, сливочное масло — почти на 23%, яйца — на 19%, хлеб — на 18%.
К слову, подобные действия Минсельхоз уже делал — в начале 2019 года был введен запрет на экспорт необработанных шкур КРС. Мотивировка была аналогичной — поддержать отечественные кожевенные предприятия. Таковых в стране 13, и лишь 6 имеют полную линию переработки — от необработанных шкур до готовой кожи. Остальные специализируются на производстве полуфабриката. При этом загрузка всех предприятий не превышает 50%.
Введение запрета не привело к масштабному развитию кожевенной промышленности, зато принесло убытки сельхозпроизводителям — цена на шкуры практически мгновенно снизилась в 10 раз, перерабатывающие предприятия, пользуясь отсутствием какой-либо конкуренции, предлагали покупать это сырье даже ниже себестоимости. Очевидная участникам рынка неэффективность и бесполезность запрета для чиновников стала ясной лишь после того, как сырьё, приносившее сельхозпроизводителям сотни миллионов тенге, попросту сгнило на складах, а фермеры потеряли те самые миллионы за считанные месяцы.
По информации источников, введение запрета на экспорт перед главой правительства пролоббировал первый вице-министр сельского хозяйства — Айдарбек Сапаров. Воспользовавшись отсутствием своего непосредственного руководителя, амбициозный первый зам сумел попасть к премьеру, и принес с собой не экономические расчеты, а «доказательную базу» — видео с караванами КРС, отправляющихся на экспорт.
Премьер впечатлился, и введение запрета поддержал. Сам же глава Минсельхоза Сапархан Омаров оказался по сути поставлен перед фактом — запретительная мера была согласована на высшем уровне не просто без его участия, а даже без его уведомления. Интересно, что все те же источники уверяют — и министр, и его первый зам относятся к одной «группе» чиновников, покровительствует которым помощник первого президента РК и по совместительству первого заместителя управляющего делами президента РК Абай Бисембаев.
