Еще одна непризнанная республика постсоветского пространства — Нагорно-Карабахская — прекратила свое существование. Это стало новым прецедентом – силового решения одного из застарелых территориальных конфликтов, возникших на руинах СССР. В Молдове – вот уже 31 год есть свой замороженный конфликт, своя непризнанная отколовшаяся республика – Приднестровье. И, похоже, – свой особый путь к урегулированию.
Политический обозреватель независимого онлайн-издания NewsMaker Евгений Чебан сравнил два столь (не)похожих друг на друга конфликта и попытался разобраться, какие параллели и уроки из Карабахского прецедента может извлечь Молдова, да и другие постсоветские страны с территориальными проблемами.
Армия Азербайджана 19 сентября 2023 года предприняла очередное наступление на позиции непризнанной Нагорно-Карабахской республики, поставив, по сути, точку в ее 30-летнем существовании. Азербайджан, воспользовавшись «окном возможностей», восстановил контроль над всей своей международно признанной территорией. Восстановил ценой войны и десятков тысяч армянских беженцев.
В день азербайджанского наступления глава МИДЕИ Нику Попеску в интервью Politico заявил, что неурегулированный приднестровский конфликт не помешает Молдове стать членом Евросоюза. Вступить в ЕС молдавские власти рассчитывают к 2030 году, а, значит, допускают, что приднестровская проблема к этому времени останется нерешенной.
И события в Азербайджане, и стремительное движение Молдовы в направлении ЕС — следствие одного и того же процесса: ослабления традиционного и часто самопровозглашенного арбитра, посредника и самого влиятельного игрока на постсоветском пространстве — России. Но почему в Баку и Кишиневе снижение влияния Москвы понимают по-разному?
Почему Азербайджан, пользуясь случаем, идет на Карабах войной, а Молдова как будто стремится «не замечать» того, что происходит к востоку от Днестра?
Чем похожи
Несмотря на очевидные и множественные различия между приднестровским и карабахским конфликтом, у них есть некоторые общие черты. Не так много, но есть.
Приднестровский конфликт и как минимум современная фаза армяно-азербайджанского противостояния родились во времена «парада суверенитетов» конца 80-х — начала 90-х прошлого века, когда национальные элиты постсоветских республик стремились воспользоваться возможностью «взять столько суверенитета от центральной советской власти, сколько могут унести», как говорил тогдашний глава Верховного Совета РСФСР и будущий президент России Борис Ельцин.
Только вот делиться этим суверенитетом с другими регионами или этническими группами внутри своей территории и своего общества ни в Баку, ни в Кишиневе в начале 1990-х не спешили.
В Ереване, в свою очередь, не желали отказываться от населенного армянами Карабаха, а в Москве стремились «защитить русских людей» в Приднестровье.
Весь этот ворох межнациональных и межэтнических проблем образовался, в том числе, потому, что границы национальных республик СССР и автономные регионы внутри них были скроены под воздействием сложной комбинации исторических и политических факторов, где этнический фактор далеко не всегда играл главную роль. Во времена СССР это были всего лишь административные границы, а правила межнационального взаимодействия так или иначе устанавливала метрополия.
Карабах: история конфликта
В современном виде Армения и Азербайджан появились на карте мира только в 1920-х годах, но не как самостоятельные союзные республики, а до 1936 года как часть единой Закавказской социалистической федеративной советской республики. Туда входила и Грузия.
После распада Российской империи и до прихода большевиков Армения и Азербайджан воевали между собой, чтобы расширить свои территории. В том числе воевали за Карабах — регион, населенный преимущественно армянами, но окруженный азербайджанскими землями.
Пытаясь как-то снять напряжение между армянами и азербайджанцами, в 1923 году советские власти дали Нагорному Карабаху автономию в составе Азербайджанской ССР. Так в составе Азербайджана появилась Нагорно-Карабахская автономная область.
В конце 80-х годов прошлого века противостояние между армянами и азербайджанцами снова начало расти. Это противостояние вылилось в первую карабахскую войну 1992 – 1994 годов. Ее итогом стала утрата Азербайджаном контроля над Нагорно-карабахской республикой (НКР), под контроль которой перешла большая часть территории бывшей Нагорно-Карабахской автономной области и так называемая «зона безопасности».
Армяне захватили близлежащие азербайджанские территории, как утверждалось, для того, чтобы отодвинуть вражескую артиллерию от НКР и обезопасить ее от обстрелов. Азербайджанское население этих районов вынуждено было покинуть свои дома, армяне эти территории заселять не стали.
В эту «зону безопасности» входили пять районов Азербайджана полностью и два частично.
В мае 1994 года, при посредничестве представителя президента России, стороны подписали соглашение о прекращении огня. Конфликт перешел в стадию замороженного с периодическими взаимными обстрелами.
Для урегулирования конфликта еще в 1992 году была создана специальная Минская группа ОБСЕ, и в течение всего периода существования НКР между конфликтующими сторонами существовал диалог на разных площадках.
В 2007 году Минская группа предложила сценарий урегулирования конфликта, названный «Мадридскими принципами». Он предполагал освобождение территорий вокруг НКР, демилитаризацию всего региона, коридор между Арменией и Карабахом и последующее определение статуса Карабаха на референдуме. Обе стороны на уровне деклараций с этим подходом в принципе соглашались.
В 2010-х годах напряженность вокруг Карабаха начала расти. Усилились обстрелы и боестолкновения. В апреле 2016 года в регионе произошли масштабные столкновения, но уже спустя два месяца при посредничестве президента России Путина состоялось обсуждение проблемы Карабаха на уровне президентов Армении и Азербайджана.
На степень напряженности вокруг Карабаха оказали большое воздействие и некоторые символические события.
В августе 2012 года Венгрия экстрадировала азербайджанского офицера, который в 2004 году зарубил топором спящего армянского коллегу. Власти Азербайджана обещали, что преступник продолжит отбывать положенное наказание, но президент Азербайджана Ильхам Алиев по возвращению на родину его тут же помиловал и присвоил очередное звание.
Летом 2019 года в ходе своего визита в Степанакерт отличился премьер-министр Армении Никол Пашинян, который заявил, что «Арцах — это Армения, и точка!», используя армянский топоним Карабаха.
А дальше была вторая Карабахская война 2020 года. За 20 с лишним лет нефте- и газоносный Азербайджан сумел серьезно укрепить армию и воспользовался охлаждением отношений между Москвой и Ереваном на фоне армянской революции 2018 года и прихода к власти Никола Пашиняна.
Азербайджанское наступление в сентябре-ноябре 2020 года было успешным и едва не отрезало территории Нагорного Карабаха от Армении. Остановить наступление Азербайджана удалось только после вмешательства в самый последний момент Москвы.
Вторая карабахская война закончилась подписанием лидерами Армении, Азербайджана и России трехстороннего соглашения. Оно позволило России ввести в регион миротворцев, а также обязало Армению освободить оставшиеся под ее контролем азербайджанские районы. Документ, по сути, фиксировал поражение Армении в войне, но другого выбора у Еревана не было.
В Лачинский коридор (единственная дорога, связывающая Карабах с Арменией) вошли российские миротворцы.
Ситуация в Карабахе снова обострилась в 2022 году, уже после полномасштабного вторжения России в Украину.
В декабре 2022 года Азербайджан заблокировал Лачинский коридор. Сначала на дороге протестовали «экоактивисты»: жители Азербайджана перекрыли дорогу якобы в знак протеста против бесконтрольного использования природных ресурсов Карабаха. Официальный Баку свою причастность к этому поначалу отрицал. В апреле 2023 года Азербайджан установил КПП на въезде в Лачинский коридор и полностью перекрыл дорогу.
Весной и летом прошла серия встреч лидеров Армении и Азербайджана, в основном при посредничестве президента Франции Эмманюэля Макрона, канцлера Германии Олафа Шольца и председателя Европейского совета Шарля Мишеля. Одна из таких встреч состоялась 1 июня на саммите Европейского политического сообщества в молдавской Бульбоаке — в нескольких километрах от административной линии с Приднестровьем. На встречах обсуждали мирное соглашение между странами. Но договориться так и не удалось.
17 сентября, за два дня до того, как Азербайджан начал военные действия в Карабахе, Никол Пашинян заявил, что на пятисторонней встрече в Гранаде мирное соглашение не будет подписано. Спустя два дня Баку начал контртеррористическую операцию в Карабахе, которая привела, по сути, к капитуляции непризнанной Карабахской республики.
За последними днями Нагорно-карабахской республики «с болью в сердце» наблюдали в Тирасполе. «Сопереживаем братскому народу Арцаха и считаем, что никакие политические задачи и амбиции не могут оправдать применения оружия и человеческих жертв», — заявили 19 сентября 2023 года в приднестровском внешнеполитическом ведомстве. Жить непризнанной Карабахской республике оставались считанные часы.
А 15 октября президент Азербайджана Ильхам Алиев приехал в Степанакерт – город, который был столицей Нагорного Карабаха. Там он поднял флаг Азербайджана и демонстративно прошелся в армейских ботинках по флагу поверженной Нагорно-Карабахской республики.
Можно ли представить себе такой сценарий на Днестре? И президента Молдовы Майю Санду, шагающую по флагу непризнанной Приднестровской Молдавской Республики в Тирасполе?
Приднестровье: история конфликта
Непризнанную Приднестровскую молдавскую республику на левом берегу Днестра считают исторической преемницей МАССР. Почти сто лет назад группа коммунистов — румын и уроженцев Бессарабии под формальным руководством Григория Котовского — написали в Москву письмо, в котором говорилось о необходимости создать в составе СССР национальную молдавскую республику на левом берегу Днестра.
«Молдавская республика может сыграть ту же роль политически-пропагандистского фактора, что и Белорусская республика по отношению к Польше и Карельская по отношению к Финляндии. Она служила бы объектом привлечения внимания и симпатий бессарабского населения и дала бы еще больший повод претендовать на воссоединение с ней Заднестровья».
Цитата из документа
12 октября 1924 года в составе Украинской ССР была образована Молдавская автономная республика. В 1940 году, после присоединения Бессарабии к СССР, она вошла в состав новообразованной МССР без какого-либо особого статуса. Никакой особенной «приднестровской идентичности» ни до, ни после объединения с Бессарабией на левом берегу Днестра не возникло.
На территории Приднестровья только около трети жителей — этнические молдаване, тогда как на территории правобережной Молдовы молдаване — мажоритарный этнос с долей 75-80% населения.
Начавшееся в Молдове в конце 80-х начале 90-х годов прошлого века национально-освободительное движение, борьба за провозглашение молдавского языка государственным и признание его идентичности с румынским, призывы к объединению Молдовы с Румынией не нашли поддержки у большинства жителей Приднестровья, Гагаузии и многих представителей этнических меньшинств Молдовы. Вследствие этого на левом берегу Днестра стали расти сепаратистские настроения. В сентябре 1990 года в Тирасполе на чрезвычайном съезде депутатов всех уровней Приднестровья была провозглашена Приднестровская Молдавская Советская Социалистическая Республика в составе СССР.
Противостояние новых властей Молдовы и самопровозглашенной республики на Левобережье и в Бендерах вылилось в 1992 году в вооруженный конфликт. Завершился он, после того как на стороне Приднестровья в конфликт открыто вмешались части 14 армии СССР, базировавшиеся в Приднестровье, под командованием генерала Александра Лебедя.
В июле 1992 года после массированного артобстрела частями 14-й армии молдавских позиций, президент Молдовы Снегур и президент РФ Ельцин подписали в Москве в присутствии приднестровского лидера Смирнова соглашение «О принципах урегулирования вооруженного конфликта в Приднестровском регионе Республики Молдова». Оно зафиксировано положение сторон и статус-кво, который сохраняется по сей день.
В зоне безопасности начала работать трехсторонняя контрольная комиссия и миротворческий контингент, который выполняет свои функции до сих пор. Есть еще правопреемница 14-й армии — Оперативная группа российских войск (ОГРВ), которая, по версии Москвы, помогает обеспечивать работу миротворцев. А по мнению Кишинева, — находится на территории Молдовы незаконно.
Российский контингент в Приднестровье еще более церемониальный, чем в Карабахе. Материальная база российских солдат не обновлялась с советских времен. А с 2014 года контингент почти что полностью лишен возможности ротации, поэтому основа российских миротворцев — это местные жители с российским паспортом. Главная задача, которую решает российский контингент в Приднестровье сегодня — символическое российское присутствие в регионе. Которое, однако, остается и одним из важных факторов в процессе урегулирования.
В Кишиневе этот фактор считают одним из главных препятствий для окончательного разрешения конфликта. И все эти годы — независимо от политического цвета власти в Молдове — настаивают на выводе ОГРВ и утилизации хранящихся в регионе складов боеприпасов. В 1999 году Москва даже брала такое обязательство на саммите ОБСЕ, но так и не выполнила его, и российские войска остаются в регионе. Молдова также настаивает на трансформации миротворческой операции из военной в гражданскую, но Москва и Тирасполь этому противятся.
С 1992 года в отношениях Кишинева и Тирасполя были разные периоды, но ни разу за 30 лет стороны не были близки к тому, чтобы разморозить конфликт. И во время вооруженного конфликта, и после него идея военного решения приднестровской проблемы не была популярна в правобережной Молдове. Более того, неудавшаяся военная кампания Кишинева поспособствовала кризису в стане правящего тогда Народного фронта и закономерно привела к смене власти. По итогам парламентских выборов 1994 года Народный фронт получил всего девять мандатов в парламенте, а к власти пришла умеренная Аграрно-демократическая партия. С тех пор и по сей день никто из молдавских официальных лиц даже на уровне деклараций не допускал силового варианта решения конфликта.
Позже в переговорах по приднестровскому урегулированию появился главный формат — «5+2» (Молдова и Приднестровье — стороны конфликта, ОБСЕ, Россия и Украина —посредники, Евросоюз и США — наблюдатели). Формат остается заблокированным с 2019 года и вряд ли сможет возобновить свою работу с учетом того, что страны-посредники Россия и Украина находятся в состоянии войны
За годы переговоров Кишинев и Тирасполь не раз подходили к обсуждению вопроса окончательного урегулирования конфликта, создавали комиссии для разработки общей Конституции, согласовали и даже парафировали план урегулирования, известный как «Меморандум Козака». Но все попытки найти политическое решение конфликта провалились.
В Кишиневе всегда существовало два подхода к решению приднестровского вопроса.
- Первый — его придерживаются многие молдавские правые — предполагает минимум уступок Левобережью и его жителям. Для сторонников этого подхода русскоговорящее население региона — это ориентированные на Москву идеологические оппоненты, которые в случае урегулирования разбавят собой молдавское электоральное поле.
- Второй подход — инклюзивный. За него обычно ратуют молдавские левые. Этот подход предполагает особый статус Приднестровья, а в крайних своих формах — право Тирасполя влиять на внешнюю политику страны и накладывать вето на какие-то жизненно важные решения Кишинева. Для левых и, как правило, пророссийских партий население Приднестровья — их потенциальный электорат.
И снова заметим, что оба подхода отличаются скорее уровнем уступок. Но оба предполагают исключительно политико-дипломатические средства, и ни один из них не допускает даже возможности силового разрешения конфликта. О том, что приднестровский конфликт следует разрешить силой, за все годы с момента завершения горячей фазы в 1992 году ни разу не заговаривал ни один из молдавских политиков — от самых левых до крайне правых.
Тем не менее, вопрос приднестровского урегулирования — это все же не только поиск компромиссов между Кишиневом и Тирасполем, но и вопрос достижения консенсуса на правом берегу Днестра.
Полномасштабное вторжение российских войск в Украину нарушило сложившийся за десятилетия статус-кво вокруг приднестровской проблемы. В Кишиневе очень надеются, что в ближайшем будущем могут сложиться уникальные геополитические условия для разрешения приднестровской проблемы. Но с ее решением там все равно не торопятся. И глава МИДЕИ Нику Попеску, и президент Майя Санду не раз заявляли, что рассматривают сценарий присоединения к ЕС подконтрольной Кишиневу части территории Молдовы, но с последующим разрешением приднестровского конфликта.
Президент Азербайджана Ильхам Алиев сделал немало для того, чтобы идея возвращения Карабаха стала национальной идеей, затем успешно ее реализовал, пусть и военным путем.
Молдавская власть расставила приоритеты по-другому: главная цель — интеграция в ЕС, а сложный и во многом неудобный вопрос Приднестровья не имеет первостепенного значения.
Политолог Дионис Ченуша тем не менее считает, что Кишинев все же усиливает свои позиции в приднестровском вопросе.
«Во-первых, приднестровский регион, изолированный из-за последствий российской агрессии против Украины, никогда не был в такой зависимости от Кишинева, как сейчас. Это используют для усиления влияния Кишинева на сепаратистский режим в ключевых отраслях экономики. А второй момент касается того, что власти строят транспортные и энергетические коридоры, с помощью которых снижаются возможности Тирасполя негативно влиять на ситуацию на Правобережье», — пояснил Ченуша.
Старший аналитик по Румынии и Республике Молдова Центра восточных исследований в Варшаве Камил Калуш (Kamil Całus) тоже уверен, что Кишинев стал намного ближе к решению своей территориальной проблемы. По его мнению, ослабление российского влияния в регионе и связанная с этим растущая зависимость Приднестровья от Кишинева создают «окно возможностей» для молдавских властей, у которых появился уникальный шанс более тесно интегрировать этот сепаратистский регион в правовое пространство Республики Молдова или, возможно, даже решить приднестровскую проблему.
После закрытия Украиной своей границы на приднестровском участке, регион, по словам Калуша, полностью зависит от доброй воли Кишинева в вопросах импорта и экспорта его товаров. Более того, поставка бесплатного газа от «Газпрома» — основы приднестровской экономики — теперь находится под угрозой, поскольку Украина объявила, что не будет продлевать транзитный контракт с Россией после его истечения в конце 2024 года.
«Инструменты давления Кишинева на Тирасполь беспрецедентны, и власти Молдовы должны этим воспользоваться. Тем более, что сами владельцы [приднестровского холдинга] «Шериф», похоже, заинтересованы в переговорах с правительством Молдовы. Для них это экзистенциальная проблема. Либо им удастся сохранить хотя бы часть своего влияния и активов, либо они потеряют все. Поэтому они, несомненно, открыты для уступок», — считает эксперт.
А дальше, по его словам, будет самое сложное:
«Правительству PAS необходимо разработать комплексный план действий в отношении Приднестровья, включая план реинтеграции региона. Без этого невозможно будет получить от западных партнеров необходимые для столь дорогостоящего проекта деньги. Ведь этим партнерам надо знать, как Кишинев видит процесс воссоединения, и готов ли он к нему вообще. Между тем власти Молдовы, похоже, рассматривают этот вопрос как второстепенный».
Смена гарантов
Проблемы в отношениях Армении и Азербайджана не исчерпываются непризнанной Нагорно-Карабахской республикой. Кроме полного контроля над Карабахом, у Баку есть еще одна цель, которой он пока не смог добиться. Это — так называемый Зангезурский коридор, который должен через Сюникскую область Армении связать Азербайджан с его эксклавом — оторванной от большей части страны Нахичеванью.
Есть еще вопрос делимитации и демаркации армяно-азербайджанской границы и вопрос анклавов. На территории Армении в советский период было три азербайджанских эксклава (анклав для Армении), а на территории Азербайджанской ССР существовал армянский эксклав Арцвашен. Азербайджан настаивает на возвращении анклавов под свою юрисдикцию.
Все эти нерешенные вопросы усложняют подписание мирного договора и грозят новой эскалацией в регионе.
Военная победа Азербайджана в Карабахе стала возможна, в том числе, благодаря стечению геополитических обстоятельств. После очередной и, как оказалось, последней эскалации в Карабахе не последовало решительного вмешательства США и европейских стран, которые в последние месяцы стремились играть все более важную посредническую роль в армяно-азербайджанских переговорах. И на то есть причины из области Realpolitik.
Во-первых, Армения, пусть и формально, но все же военный союзник России по ОДКБ. В армянском Гюмри по-прежнему расположена российская военная база, а границу Армении с Турцией по-прежнему контролируют российские пограничники. Поэтому военное поражение Армении в Карабахской войне воспринималось извне, как провал российской миротворческой миссии и удар по российскому влиянию на Южном Кавказе. Кроме того, ЕС, особенно страны Южной Европы, очень рассчитывают заменить российский газ за счет наращивания поставок из Азербайджана. Летом 2022 года Баку пообещал увеличить поставки газа в ЕС в два раза.
Но главная причина военного успеха Баку — потеря Россией статуса и веса в регионе. Российский президент Владимир Путин, очевидно, не мог и не хотел портить отношения с Азербайджаном, через который, кроме прочего, осуществляется сухопутная связь с союзником России Ираном. Не мог и не хотел он портить отношения и с главным союзником и покровителем Азербайджана — Турцией. К тому же автократ Алиев для российского президента куда более понятный и близкий лидер, чем пришедший на волне протестов сторонник сближения Армении с Западом Пашинян.
Потеряв Карабах, в Ереване усвоили урок и недвусмысленно намекнули Москве на невыполнение ею роли миротворца. Спустя две недели после потери Карабаха, Армения ратифицировала Римский статут, который позволяет арестовать Путина на основании ордера Международного суда. Армения начала закупку вооружения во Франции, проводит совместные учения с США и просит о гражданской наблюдательной миссии ЕС вдоль границы с Азербайджаном.
«В быстро меняющемся местном контексте ЕС должен преодолеть свою историческую робость и играть более активную роль в геополитике этого региона», — написал Дионис Ченуша в своей авторской колонке для одного из южнокавказских порталов.
Военная операция Баку и вынужденное переселение армянского населения целого региона заставило Ереван срочно искать новых гарантов своей безопасности. А Брюссель и Вашингтон были вынуждены по той же причине пересмотреть свою роль в этом конфликте. И, похоже, уже пересмотрели. 7 декабря после визита помощника госсекретаря США О’Брайена в Баку впервые было опубликовано совместное заявление аппарата премьер-министра Армении и администрации президента Азербайджана о стремлении к достижению мира и об обмене военнопленными.
В тот же день азербайджанский президент Алиев внезапно назначил президентские выборы на 7 февраля 2024-го. Изначально они должны были пройти в 2025 году. Очевидно, Алиев хочет воспользоваться образом триумфатора-победителя в карабахской войне для того, чтобы переизбраться на новый срок. Причем спешит сделать это до того, как подпишет мир с Арменией.
А что в Молдове?
С тех пор как после российского вторжения в Украину в европейских столицах изменили свое видение политики расширения ЕС и предоставили статус кандидата Украине и Молдове, молдавская территориальная проблема стала и проблемой Брюсселя. С перспективой для последнего импортировать нерешенный территориальный конфликт в свою юрисдикцию.
Дионис Ченуша считает, что ЕС придется активнее участвовать в разрешении конфликта, и, по его словам, отчасти это уже происходит.
«Сюда входит работа миссии ЕС на границе с Украиной, а также денежные вливания в проекты с Украиной и Румынией в сфере дорожных и энергетических коммуникаций. В результате молдавская государственность может приобрести большую силу и привлекательность в процессе реинтеграции», — сказал эксперт.
Камил Калуш, в свою очередь, отметил, что вопрос реинтеграции Молдовы стал одной из «проблем» ЕС довольно давно — с момента вступления в ЕС Румынии, когда Молдова оказалась соседкой Евросоюза.
«По мере продвижения европейской интеграции Молдовы вопрос Приднестровья становился все более важным для Брюсселя и стран-членов ЕС. Вспомним, например, подписание с Молдовой Соглашения об ассоциации в 2014 году и включение Приднестровья в режим DCFTA (Свободной экономической зоны), что при поддержке ЕС было, наконец, достигнуто в 2016 году», — сказал Калуш.
Предоставление Молдове в 2022 году статуса кандидата в ЕС сделало Приднестровье еще более актуальной, чем раньше, темой для Брюсселя. Эксперт не сомневается, что Евросоюз будет все активнее участвовать в процессе приднестровского урегулирования. Но Кишинев, по его словам, не должен обманываться. Именно он должны проявить инициативу и политическую волю для решения проблемы (чего уже не наблюдается много лет). Брюссель поможет и политически, и экспертно, и финансово, но он не заменит Кишинев.
Статья была опубликована на сайте https://newsmaker.md/. Текст: Евгений Чебан, дизайн ai-иллюстрации: Татьяна Булгак
