Со дня январской трагедии в Казахстане прошло больше трех месяцев. Но истории жертв тех событий еще далеки от завершения.
Недавно мы рассказывали читателям про алматинца Саята Адилбекулы, получившего огнестрельные ранения 5 января в центре города. Он в числе многих других жителей, случайно оказавшихся в эпицентре событий, подозревается в участии в «массовых беспорядках».
Как мы писали, 5 января Саят выехал из дома в поисках лекарства для малолетней дочери — она болела уже несколько дней. По дороге он получил огнестрельное ранение и был госпитализирован в 7-ю городскую больницу, где ему сделали операцию. А 8 января его из больницы забрали в СИЗО, где он подвергся жестоким пыткам.
Благодаря общественному резонансу Саята отпустили 25 января вместе с другими подозреваемыми под домашний арест, пока идет досудебное следствие.
Вот что сам Саят рассказал после выхода из СИЗО:
«14 января 2022 года прошёл суд об избрании меры пресечения в отношении меня в качестве подозреваемого.
Суд длился всего 5-10 минут! На суде присутствовали судья (старший советник юстиции Ауганбаев Н. Ж.), мой государственный адвокат (Юсупов Е.), прокурор СОГ (Бекитаев Г. М.), секретарь и я!
Судом было быстро зачитана санкция о мере пресечения на основании квалификации деяния! В этой самой квалификации деяния, написано ложное обвинения в мой адрес. Где я, якобы 6 января 2022 года в 04:00 утра принимал участие в массовых беспорядках на пересечении улиц Назарбаева — Гоголя.
На что, на руках моего госадвоката было веское опровержение данного ложного обвинения. А именно моя официальная выписка с ГКБ №7 где указано, что я поступил в больницу 5-го января в 18:39 вечера, где тем же вечером с 20:10 по 21:05 минут был экстренно прооперирован с диагнозом: разрыв правой почки с переломом 12-го ребра! Откуда я был выписан только 8 января 2022 года.
А точнее незаконно похищен с больницы ГКБ №7 вместе с другими больными. Похищен сотрудниками КНБ и МВД. То есть начиная с вечера 5-го января по 8-ое января я находился в больнице и никак не мог покинуть её самостоятельно! Тем более,именно 6 января в указанное время в 04:00 утра я ещё находился в бессознательном состоянии в реанимации!
Тем не менее, моё физическое состояние, увечья и крайне подавленное состояние с торчащим катетером, не подстегнули судью принять справедливое решение. Устное ходатайство адвоката об ознакомлении суда с копией данной выписки с ГКБ №7 было проигнорировано. Судья, видя, что тут налицо фабрикация моего уголовного дела, выносит решение об избрании меры пресечения сроком на 2 месяца с заключением под стражу!
Если честно, создаётся впечатление, что судья на одной стороне со стороной обвинения! То есть с прокурорами! Мало того, что меня незаконно насильным образом забрали с больницы 8 января, а потом, периодически избивая и пытая, заставили подписать протокол задержания от 12 января 2022 года! Куда, по мнению следствия, пропали целых 4 дня???
Я вам отвечу: все эти 4 долгих дня нас избивали и пытали, пытаясь выбить различные показания! А теперь, чтобы скрыть все эти адские пытки за 4 дня, они заставили подписать протоколы задержания 12-м января! Чтобы потом мы не имели возможности доказать, каким образом и где именно мы получили эти увечья, синяки, переломы и другие травмы за эти четверо адских суток».
После выхода из СИЗО Саят подал жалобу на силовиков, на основании которой было заведено уголовное дело по фактам пыток. Он публично рассказал обо всем, что там происходило с ним и другими задержанными.
И вот теперь, по словам Саята, в СИ-18 заметают следы пыток и меняют сотрудников.
«15 марта 2022 года меня и моего адвоката вызвали в Антикор на следственные действия на основании моей жалобы по пыткам, которую я подал ранее. Мы: старший следователь антикоррупционной службы Мустафин А., следователь Антикора, адвокат Тлеукеев Е., и я поехали в СИЗО СИ-18, чтобы я показал под запись на камеру, где меня избивали и пытали.
Мы зашли на территорию СИ-18, и следственные действия начались с места, куда привозят задержанных, это место — оно под навесом, которое соединяет два корпуса здания, и я точно помню, что 08.01.2022 года, когда нас привезли и начали выкидывать с полицейского фургона, то там у стены была металическая решётка, к которой нас выстроили в шеренгу, а когда мы зашли туда со следователями и включенной камерой, то никакой решётки не было.
После мы зашли в коридоры, где нас избивали и тащили. Место было не узнать, так как пол, который был в крови и жидкостях, покрасили, и стоял запах свежей краски. Всё, что можно было передвинуть и поменять местами, поменяли. В общем, сделали ремонт и перестановку. Но всё равно я узнал места, где нас раздевали, избивали и различным образом издевались. Далее мы зашли в камеры, где я был в те дни, в камерах тоже сделали ремонт и освежили.
После, выйдя снова в коридор, я указал на помещение, где меня избивали, которое находится за камерой №259, в которой я был, это помещение как подсобка, в которой лежали старые матрасы, так вот, в косяк двери этого помещения установили металическую решётку размером с саму дверь и полностью заварили сваркой место замка двери с косяком так, чтобы её вообще нельзя было открыть. Старший следователь антикоррупционной службы Мустафин А. попросил открыть дверь, на что старший конвоир продола сказал, что дверь закрыта уже много месяцев, и не может быть, что там его били. После следователь позвал стоящего рядом сотрудника СИ-18 и спросил у него: «Правда ли, что дверь закрыта уже много месяцев?» На что сотрудник СИ-18, увидев, что идёт запись на камеру, ответил: «Я был переведён сюда всего месяц назад и не могу знать, была она закрыта ранее или нет» .
После чего у меня сложились впечатления, что пытаются всеми силами скрыть все улики и доказательства факта издевательств, избиений и пыток. Но что меня обрадовало, так это то, что, когда мы зашли в камеры, и я увидел задержанных там людей, то визуально вид и самочувствие у них было лучше, чем у нас, когда нас там держали. Я заметил, что на каждой кровати были матрасы, завернутые в одеяло, и печенье на столе. Это воодушевило меня. То, что мы говорим правду, и тот резонанс, который поднялся в обществе, хоть как-то положительно отразился на условия содержания в СИЗО СИ-18», — опубликовала записанный со слов Саята его рассказ журналист Динара Егеубаева.
Между тем, следствие по его делу, как и дела многих других частников январских событий, идет отнюдь не в его пользу. Саяту инкриминируют участие «в массовых беспорядках» 6 января, хотя в тот день он лежал в больнице с ранениями. Он считает возбужденное против него уголовное дело незаконным, и адвокат Саята подал ходатайство о закрытии дела. Но ему было отказано.
«3 марта прокурор Жунисов отказал в удовлетворении ходатайства, так как проводятся «следственные действия, направленные на установление материального ущерба, причинённого в ходе массовых беспорядков, назначены различные судебные экспертизы».
Я не совсем понимаю, каким образом это связано со мной, если ещё 5 января я попал в больницу в результате ранения и ни в каких погромах не участвовал. Каким образом причинённый материальный ущерб связан со мной?
В таких случаях нужно устанавливать, что именно тот или иной человек нанёс ущерб, а не просто смешивать всех раненых, мирных протестующих, погромщиков в одну группу. Похоже, следствие действует по принципу «раз есть ущерб, обвиняемый найдётся», — пишет Саят.
Недавно из поста Саята также стало известно, что ему инкриминируется преступление еще и по другой статье.
«8 января 2022 года меня похитили из больницы, пытали в СИ-18 и ложно обвинили в участии в массовых беспорядках согласно статье 272 части 2 УК РК.
Однако 25 января, когда меня выпускали из СИ-18, в Постановлении об изменении меры пресечения следователи написали, что якобы «деяния Адилбекулы С. квалифицированы по ст. 281 ч. 2 УК РК.»
Я проверил, что это за еще одна статья? Оказалось, что статья 281 это «Нарушение правил безопасности на взрывоопасных объектах». Часть 2 этой статьи: «Нарушение правил безопасности на взрывоопасных объектах или во взрывоопасных цехах, повлекшее по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия»!
Полный бред! Я что умудрился в послеоперационном состоянии участвовать в массовых беспорядках (статья 272), а также нарушить правила во взрывоопасных объектах или цехах — взорвать там что-то — и этим самым убить кого-то (статья 281)?
Не думаю, что меня всерьез обвиняют по статье 281. Скорей всего, следователи даже не заморачивались и штамповали постановления, не вникая в суть дела, не прочитывая свои документы. Но страшно, что эту ошибку не заметили ни прокурор, который должен следить за законностью, ни судья, который утверждал постановление».
Еще Саят написал, что некий мужчина в гражданском заходил к ним в камеру СИЗО и перед выходом напутствовал его ничего не рассказывать о пытках. Позднее выяснилось, что это был прокурор.
Но Саят не стал молчать и после выхода из СИЗО рассказал в интервью журналистке Динаре Егеубаевой, через что ему и его сокамерникам пришлось пройти. Его душераздирающий рассказ можно посмотреть по ссылке ниже.
Мы продолжаем следить за историей Саята Адилбекулы.
КАК ПОДДЕРЖАТЬ «РЕСПУБЛИКУ»
В Казахстане почти не осталось независимой прессы. За последние годы власти сделали все возможное, чтобы запугать тех, кто осмеливается писать о них правду, или «купить» их с помощью госзаказов. В этих условиях независимые от власти или олигархов редакции могут рассчитывать только на читателей.
Для «РЕСПУБЛИКИ» нет запретных тем, мы пишем о том, что считаем важным. НО НАМ НУЖНА ВАША ПОДДЕРЖКА!
Поддержать нас можно через KASPI GOLD, отправив донаты на номер телефона 8-777 681 6594 или на номер карты 5169 4971 3344 9037.
И есть еще несколько способов – они на этой странице.
