Прошло 5 месяцев с начала расстрелов в разных городах страны, пыток, похищения раненых из больниц и трупов из моргов, необоснованных обвинений, принуждения людей к самооговору.
Десятки раненых. Сотни погибших. Неизвестно, сколько пропавших без вести и сколько людей получат сроки за несовершенные преступления (доказанные, а не на основе самооговора под пытками, преступления — другое дело).
20 тысяч террористов не было. Токаева обманули. Допустим. Но кто-то убивал, похищал, пытал, шантажировал, ложно обвинял и судил.
Где все эти преступники? 5 месяцев их не могут найти. А они были (и, вероятно, продолжают оставаться) на службе государства. Т.е. найти их не составляет труда. За 5 месяцев (!) благодаря настойчивости адвоката (не следователей и прокуроров!) нашли только одного (!) садиста.
В стране более сотни тысяч полицейских, сотрудников спецслужб, прокуроров. Им не хватило 5 месяцев, чтобы разобраться в массовых преступлениях оборотней в погонах. Значит, они не справляются с функциональными обязанностями и не исполняют служебный долг (я категорически против повышения зарплаты этой категории служащих; никаких авансов, пусть заработают повышение).
Следовательно, необходимо звать международную комиссию.
Реальное расследование рано или поздно состоится, своими силами или с привлечением иностранных специалистов. И станут известны не только те, кто виновен, но и те, кто сегодня покрывает эти массовые преступления против людей, подвергшихся пыткам.
Это я к тому, что в сложной ситуации окажутся даже те, кто не убивал, не пытал, но сейчас покрывает оборотней в погонах. И таких скрывающих преступления своих «товарищей» тысячи человек (в погонах). Не желая сегодня самоочиститься, они готовят будущее полное расформирование силовых органов.
Токаев сказал, что «мы уверены в том, что повторение рецидива трагического января в нашей стране не будет. И залог этому, кстати говоря, сегодняшний референдум. Мы соответствующие уроки извлекли».
Ни слова президента, ни референдум не могут быть гарантией того, что Қаңтар не повторится, и Токаев это знает. Остались те же полицейские, те же прокуроры, тот же кнб, та же прокуратура, значит, они сделают то же самое сколько угодно раз без ведома Токаева или кого бы то ни было. Тому свидетельство повторы политрепрессий в течение ХХ века (в т.ч. Желтоқсан), в XXI веке — Шанырақ, Жанаөзен, теперь Қаңтар.
Повторяется потому, что не было сделано главного: наказание виновных. А виновные тоже те же самые: силовые органы, спецслужбы. С той же выучкой и репрессивной направленностью…
Гарантию избежать рецидива может дать не человек, и даже (в нашей стране) не закон, а наказание виновных. Каждый, кто стрелял, похищал, пытал, принуждал, шантажировал, должен быть осужден, имя должно быть названо. Это — гораздо более действенная гарантия того, что в следующий раз оборотни в погонах задумаются, прежде чем исполнять преступные приказы или, пользуясь зависимостью людей от них, начнут убивать, пытать, унижать. Таких больных людей, садистов, надо гнать отовсюду, где есть малейшая власть над людьми.
Токаев говорит: «Мы соответствующие уроки извлекли». Народ этого не видит. Преследование, шантаж, задержания тех, кто борется за свои права, свободу и честное имя, продолжаются. А преследуют те, кто виновен, кто пытал, убивал именем государства (как в1930-ы гг.).
Урок не может считаться извлеченным, если преступления продолжаются, а преступники покрываются; если ради спасения садистов в тюрьме могут оказаться невиновные, а погибшие не реабилитированы, потеря здоровья пострадавшим не компенсирована.
Сказать «Мы поняли, мы усвоили урок» недостаточно. Слишком высока цена теоретического освоения опыта/урока. Надо делать работу над ошибками. Т.е. ошибки надо исправлять. Максимально, насколько это возможно, сделать правильно. Исправить все, что еще можно исправить.
В вопросе Қаңтара не может быть «как получилось, так получилось». Или «перевернем страницу». Дело не только в попрании закона и справедливости, а в том, что диалог (а тем паче, доверие) невозможно, когда народ знает, что представители власти (его слуги!) могут в него стрелять, могут его пытать, похищать и т.п. Даже неподчинение органам власти (полиции, кнб,) можно будет понять, потому что это реально может грозить человеку смертью, потерей здоровья, психологической травмой.
Ситуация зашла в тупик, и ее надо решать. Сделать вид, что Қаңтара не было, не получится. Он стоит между властью и народом.
Решение есть. Надо делать, а не продолжать просто говорить о справедливости, доверии, связях с обществом, реформах и пр. Этой риторикой народ кормили 30 лет. Она давно несъедобна.
