Арман Шураев: «Без демонтажа системы нас ждут серьезные потрясения»

Визит в Алматы на прошлой неделе Касым-Жомарта Токаева подлил масла в огонь дискуссий о его роли на посту второго президента Казахстана. Если одна часть населения ждет от него либеральных реформ, то другая не испытывает в этом плане абсолютно никакого оптимизма.

Так кем все-таки может стать Касым-Жомарт Токаев для Казахстана и что этому мешает? И стоит ли ждать изменений в политике и бизнесе? Об этом был наш разговор с казахстанским бизнесменом Арманом Шураевым. 

— Арман, в одном из своих интервью отечественным средствам массовой информации Вы сказали, что у Токаева есть шанс стать нашим Ататюрком. В то же время Вы считаете, что у него «руки коротки», и он не имеет полной власти. Разве тут нет противоречия?

— Согласно Конституции, президент единственный чиновник, который наделен, безграничной властью. И если у нынешнего главы государства хватит смелости «плевать против ветра», пойти против системы, тогда он сможет стать казахским Ататюрком, в этом я нисколько не сомневаюсь.

У него формально есть все права, чтобы воспользоваться ситуацией, а вот на деле показать, насколько он крепкий, смелый, здесь уже все зависит от его собственной политической воли. Во время короткого общения на первом заседании Национального совета общественного доверия (НСОД) мне было приятно заметить, что у него есть желание что-то изменить.

Думаю, сам он это понимает. И мы понимаем, что у него есть этот исторический шанс. 

— Вы действительно думаете, что он может воспользоваться этим шансом, или просто льстите ему?

— Зачем мне льстить ему? У меня нет причин или оснований для этого. Сколько бы ни было упреков, я остаюсь при своем мнении. Наивно пока полагаю, что должны быть какие-то положительные изменения. Хочется верить в лучшее.

— В последнее время часто говорят о сложившейся в стране ситуации двоевластия: есть елбасы, не выпускающий бразды правления из рук, и есть действующий второй президент. Вы согласны с такой оценкой?

— Конечно, такое ощущение есть. Оно остается и будет только усугубляться. Наблюдается некоторое противостояние, и дело не только в Назарбаеве. Борьба идет между канцелярией елбасы и Администрацией президента. Окружение Назарбаева привыкло самостоятельно решать многие вопросы, а тут вдруг появился совершенно иной центр влияния, и оно оказалось не у дел.

Но на самом деле никакого двоевластия нет. Пока есть елбасы, единственным человеком у власти остается именно он.  До тех пор, пока он будет сидеть в «Библиотеке», будет возглавлять Совет безопасности, право принятия важных решений остается за ним. Формально или официально он может заявлять, что пишет какие-то картины, но на деле все также остается у руля.

Хотя президент Токаев проявляет все-таки самостоятельность и пытается выстроить свою систему управления. Предпринимает для этого некоторые действия. Например, был создан тот же Национальный совет общественного доверия. Возможно, это такая попытка президента сплотить вокруг себя представителей общественности, которые ранее не были вхожи в высокие кабинеты, создать свой круг опоры. Говорят же, что у Токаева нет окружения, на которое он может положиться, или клана, как у других представителей элиты.

— А какая польза, думаете, будет обществу от НСОД, в состав которого Вы, кстати, входите?

— В целом впечатление после первого заседания сложилось двоякое. С одной стороны, мы впервые вживую увидели президента. И у меня осталось ощущение, что все-таки он способен на изменения. По крайней мере, он хочет, чтобы изменения начались.  Сейчас идет работа по внесению изменений в законодательство — его либерализации. Это касается мирных собраний или декриминализации клеветы, к примеру.  

Что интересно, во многих госорганах чувствуется серьезная усталость от происходящего, и многие чиновники хотят перемен. Даже в таких силовых структурах, как МВД или Генеральная прокуратура уже набралась критическая масса недовольных ситуацией. Личное общение с сотрудниками этих органов позволяет мне делать такие выводы. Представители НСОД сейчас встречаются в кулуарах с представителями госорганов и обсуждают планируемые изменения.

Понятно, что чиновники высшего и среднего звена, да и любого, особо не могут выражать свое мнение открыто. Но такие настроения имеют место. Перемен в стране хотят не только представители гражданского общества и оппозиционеры, но и люди внутри системы, в Администрации президента, в Акорде.

—  Но будет ли НСОД реально способствовать изменениям? Недоверие общества к этой структуре было с самого начала, да и сейчас в отношении к этому совету мало что поменялось.

— Я и сам не питаю иллюзий в отношении НСОД. Там на самом деле на пальцах одной руки можно сосчитать людей, которых условно можно назвать независимыми. Многие члены НСОД так или иначе повязаны с властью, кто-то имеет госзаказ, тендеры.

Мне было смешно наблюдать, как люди, которые год назад, клялись и божились в верности первому президенту, попав в НСОД, стали сразу критиковать прежнюю власть и ее политику. Воспользовались случаем, чтобы быть обласканными уже другим президентом. Вот, например, Казбек Иса, известный казахский журналист, член Политсовета партии «Ак Жол», всячески пытался позиционировать себя радетелем казахского языка, а на самом деле 90% его речи было посвящено тому, какие надежды он связывает с приходом Токаева, какой тот мудрый, дальновидный.

Но, как говорится, «на безрыбье и рак рыба». Поэтому считаю, что НСОД дает возможность установить хоть какой-то диалог между властью и обществом, чтобы остановить многолетний монолог власти.

В любом случае появился шанс, который надо использовать.

Сейчас многие, и я в том числе, нахожусь в ожидании, что могут быть реальные сдвиги. Хотя вероятность этих сдвигов очень слабая. По той причине, как я уже отмечал, что у президента Токаева на самом деле руки связаны.  Поправки в законодательство, которые будут предлагаться, попадут в парламент, полностью контролируемом «Нур Отаном», считай, «Библиотекой». Поэтому скепсис у меня определенный есть. Но в любом случае всем уже понятно, что без изменений страна дальше не может развиваться.

— Как сегодня строится работа в НСОД?

— Насколько я знаю, во второй половине октября состоялась встреча членов рабочей группы по экономическим реформам. Этот блок вопросов, который легче всего решить и президенту, и правительству. А вот что касается политических реформ, то здесь, конечно, сложнее, но тем не менее что-то делается. Неделю назад была встреча группы по политическим реформам, куда я вхожу.

Изначально я попал в «социально-культурную» группу, что стало для меня большой загадкой. Что это за группа? Зачем она вообще нужна? Какие социальные изменения имеются в виду? Ведь понятно уже давно, что сначала нужны политические реформы и вытекающие из них экономические изменения. А что касается перемен в социальной сфере, то они сами собой будут проистекать после того, как будут проведены политические и экономические реформы.

В этой группе собрали непонятных людей, кроме, может, Ермека Турсунова. Он выступал на первом заседании в своем стиле, я с уважением отношусь к нему, но это публицистика и не более того. 

Социально-культурная группа — это такое наследие совка, нет такого понятия ни в Америке, ни в Швеции, ни в Голландии, ни в других развитых странах.

— Вас нередко называют националистом. А Вы сами себя как позиционируете?

— Меня называют националистом, прежде всего, из-за моего внешнего вида. Да, я люблю одеваться в национальную одежду: казахские чапаны, сапоги и так далее.  Стараюсь везде на официальных встречах начинать свои выступления на государственном языке.  Не секрет также, что я часто критикую путинскую риторику. Особенно после того, как он заявил, что у казахов никогда не было государства после того, как случились аннексия Крыма и оккупация Донбасса…

— Вы не думали серьезно заняться политикой? Вступить в какую-то из существующих или создаваемых партий?

— Понятно, что Нурсултан Абишевич и его окружение не желают, чтобы в стране что-то менялось. Казахстан становится государством, в котором власть узурпирована одной политической силой. Не удивлюсь, если завтра у нас будут запрещены все партии, кроме «Нур Отана».

Лозунг «Сначала экономика, затем политика» не оправдался и привел к дикой коррупции, способствующей обогащению членов семьи елбасы и приближенных к ним людей. И если ситуация не будет меняться, то это приведет к майдану (не дай бог, конечно). И в итоге может сказаться плачевно и на тех людях, которые имеют виллы, яхты, самолеты. Поэтому все стороны должны быть заинтересованы в постепенном демонтаже нашей нелепой политической конструкции, иначе эту страну ждут серьезные потрясения.

При нынешней системе распределения материальных благ народ будет продолжать нищать дальше, если ничего не изменится.  Нужно, чтобы этот месседж дошел до елбасы, его детей, внуков и людей, которых он оставил у руля после себя, в том числе и президента Токаева.

В сегодняшней же ситуации нет никакой возможности заниматься партийным строительством.

— А что думаете о инициативе Жанболата Мамая по созданию партии?

— Он очень грамотный, толковый молодой человек с четкой гражданской позицией. Во многих странах в политику и во власть люди пришли из журналистики. Армения яркий тому пример. Кто бы ни стоял за новой партией, на мой взгляд, Жанболат совершил гражданский подвиг. И, может, ему будет проще. Я вот не могу себя уже назвать молодым человеком, но такие ребята, как Жанболат, должны сейчас быть если не у власти, то где-то рядом.

— Вы думаете есть шансы у Мамая зарегистрировать партию?

— Почему нет? 

Другое дело, хватит ли политической воли у Акорды признать и зарегистрировать ее. Вы же видите, до какого абсурда у нас доходит, когда министр юстиции заявляет о том, что указы президента вторичны, а главную «скрипку» при любом раскладе играет Совет безопасности! Ведь тот же министр назначается не Совбезом, а именно президентом. При такой катавасии, когда даже сам министр юстиции не может правильно толковать законы, при регистрации партии дело будет не в законе, а в предпочтении той или иной политической группировки.

— Сейчас Вы, бывший медиаменеджер, занимаетесь бизнесом. Если бы Вы стали советником президента по бизнесу, какие советы дали бы ему?

— В первую очередь посоветовал бы ликвидировать все нацкомпании и холдинги, которые дублируют то, что делает бизнес. Нужно все приватизировать, чтобы уменьшить нагрузку на бюджет.

Не должно быть ни одного государственного СМИ — всяких там «хабаров», «казправд», финансируемых из бюджета.

Власть не должна вмешиваться в дела бизнеса. Что такое на самом деле власть? Это сервисная структура. Но у нас гипертрофированное понятие власти: только стал акимом, а возле него бегает какой-то пацаненок с зонтиком и папкой. В развитых странах власть это рабочие лошадки, слуги народа, без всяких лимузинов и помощников. Власть не должна мешать бизнесу, а должна всячески помогать. Они должны думать, что могут сделать, чтобы бизнесмен создал еще больше рабочих мест, платил больше налогов, чтобы мы могли новую школу построить или ученому заплатить за его открытие.

Когда мы поймем, на самом деле, что власть это всего лишь работа денщика, тогда у нас все наладится.

— Спасибо за интервью!

Подробнее биография Армана Шураева.