Вопрос необходимости закона о банкротстве физических лиц в Казахстане является дискуссионным уже более десяти лет. С введением ограничительных мер из-за пандемии коронавируса проблема погашения кредитов стала значительно острее. По независимым оценкам, за последние полгода порядка миллиона казахстанцев уже потеряли работу и доходы, а занятость еще 2-3 миллионов человек находится под угрозой. Размер токсичных кредитов, выданных банками гражданам, достигает 1,5-2 триллионов тенге, за которыми стоят 1,3 миллиона заемщиков.
Решением вопроса может быть принятие закона «О банкротстве физических лиц». Инициаторы его разработки, направившие открытое обращение к президенту РК, полагают, что такой закон может стать серьезным шагом по направлению к финансовой устойчивости страны.
О том, каким может быть законодательство о банкротстве физлиц и к чему оно может привести, наш разговор с финансовым консультантом Расулом Рысмамбетовым.
— Расул, по тем данным, что приводятся в открытом письме президенту РК, которое подписали ряд общественных деятелей, экономистов и вы в том числе, говорится, что объем проблемных кредитов физических лиц в РК сегодня составляет порядка 1,5-2 трлн. тенге. При каком уровне ситуация становится критической для финансовой системы?
— На мой личный взгляд, рост проблемных кредитов физических лиц – это показатель кризиса в социальной сфере, поэтому принятие закона о банкротстве физических лиц нужно как простым гражданам, клиентам банков, так и самим банкам. Думаю, что 2 трлн тенге проблемных займов частных лиц – это уже критическая ситуация, как для банков, так и для государства. Ведь за неплатежами по кредитам стоит не просто нежелание платить. В большинстве случаев это просто прискорбный факт того, что у людей нет денег, нет работы, а зачастую и оптимизма по поводу своего будущего.
— Власть пошла в этом плане на некоторые уступки – по списанию кредитов, а в условиях ограничения экономической деятельности в силу пандемии — предоставлению отсрочки по погашению кредитов. К кредитной амнистии призывает прибегнуть и часть оппозиционно настроенных общественных объединений. Насколько спасительными могут быть такие меры?
— Кредитная амнистия не является долгосрочной мерой. Скорее, это заплатка, которая скрывает прореху, но не является решением проблемы. С одной стороны, кредитная амнистия за счет государства рождает у заемщиков ложную надежду, что государство им будет помогать всегда, а с другой стороны, поддержка банков под видом социальной меры выглядит неэтичной. Если в 2019 году это был социальный ход вновь избранного президента, то повторный такой ход нарушает многие этические законы финансов. При этом не так важно, оппозиционные или провластные структуры это предлагают.
— А в чем разница для заемщика — кредитная амнистия или банкротство? По сути, мне как должнику все равно, спишут ли мне кредит по амнистии или «простят» как банкроту?
— Когда случилась кредитная амнистия, этим же указом запрещалось выдавать кредиты тем, кто обратился к такой поддержке. Банкротство физических лиц с последующим похожим реабилитационным периодом, когда банкротам нельзя будет подавать заявку на кредиты, действительно чем-то похоже на амнистию. Однако если амнистия это лишь единовременная мера, то банкротство физических лиц — постоянно действующий закон, который поможет как многим как простым людям, так и банкам.
— И каким будет влияние закона о банкротстве физлиц на кредиторов – банки и микрокредитные организации?
— На мой взгляд, после принятия закона, он не будет иметь обратной силы, то есть он не будет действовать на займы, которые были выданы до его принятия. После принятия закона банки, микрофинансовые организации и другие кредитные структуры будут вдвое тщательнее относиться к кредитному анализу клиента. Кроме того, думаю, это поднимет порог сложности для получения займа физическими лицами. Вероятно, что поднимется спрос на программное обеспечение анализа профиля заемщика, потому что кредитные учреждения захотят просчитать все риски заранее.
Повышение рисков кредитов физическим лицам наверняка мотивирует банки и крупные кредитные учреждения обратить внимание на корпоративные займы, кредиты индивидуальным предпринимателям, субъектам малого и среднего бизнеса. Сокращение одного сегмента рынка автоматически повысит привлекательность других сегментов.
— Есть ли у вас предполагаемые контуры законодательства о банкротстве физлиц? Вы идете по пути мирового опыта или ситуация в Казахстане настолько индивидуальна, что необходимо «изобретение велосипеда»?
— Законы о банкротстве физических лиц есть в ряде стран, поэтому, на мой взгляд, следует взять наиболее важные черты из них. Однако придется включать туда нормы, которые будут присущи только нам. Например, срок, когда банкрот не сможет взять кредит, не должен быть очень большим, максимум 2-3 года, потому что иначе банки сами «выкосят» свой рынок.
Что до подачи документов на потенциальное банкротство, думаю, такое заявление можно будет подавать непосредственно в банки с копией электронной заявки в Агентство РК по регулированию и развитию финансового рынка, Первое кредитное бюро (ПКБ) и Государственное кредитное бюро.
— В законодательстве о банкротстве юрлиц существует ответственность за доведение до банкротства. Необходима ли такая же ответственность для физлиц? Если нет, не допускаете ли вы, что будут злоупотребления процедурой банкротства: сокрытие доходов, перепись имущества на третьих лиц и т.д.?
— Банкротство — достаточно сложная процедура, и, вероятнее всего, после принятия закона обнаружатся лазейки, которые будут использовать недобросовестные люди. Впрочем, таких лазеек, которые используют обвиняемые по коррупционным статьям, чтобы оставить имущество на родственников и сохранить от конфискации, уже немало.
Вполне вероятно, что в закон о банкротстве нужно будет включать размеры банкротства, чтобы разумно подходить к таким санкциям. Иначе получится, что человек задолжал за утюг, а его будут буквально пытать. Думаю, в законе о банкротстве следует предусмотреть уровни банкротства.
— Необходимо ли наложение каких-либо санкций на банкрота: ограничения на выезд за рубеж, на коммерческую деятельность, на получение кредитов в дальнейшем, на возможность поступления на госслужбу и т.д.?
— Конечно, санкции необходимы, однако без ограничения каких-то конституционных прав человека. Да, человеку запретят получать кредиты на протяжении какого-то периода времени, выезд за границу, кроме случаев, допустим, получения лечения на спонсорские средства. В ограничении же поступления таких людей на госслужбу смысла не вижу.
— В вашем обращении говорится, что необходимо разграничивать заемщиков, бравших кредит на необходимые нужды, и тех, кто брал кредит для покупки товаров, так скажем, «не первой» необходимости. Кто будет заниматься этой процедурой? Каковы будут критерии, насколько заемщику был необходим тот или иной товар или услуга?
— Полагаю, тут нужна совместная работа как банков, так и ПКБ с регулятором. Разграничить такие кредиты порой тяжело, потому что часто назначение кредита не совпадает с тем, на что полученные средства в действительности тратят.
— В Национальном банке РК считают, что закон о банкротстве физлиц нельзя принимать, пока не будет внедрено всеобщее декларирование доходов, так как иначе невозможно отследить доходы, расходы, проведенные лицом сделки и т.д. Но введение всеобщего декларирования отложено до 2025 года. Придется ждать этой даты?
— Понимая позицию Нацбанка, все же следует отметить, что если экономика не вырастет, то к 2025 году у нас не будет нормального кредитного рынка, потому что все будут должны банкам за простейшие вещи — чуть ли не за продукты питания. Если правительство и Нацбанк смогут начать обсуждать банкротство физических лиц, то, уверен, можно будет найти компромисс и внедрять его постепенно.
— На ваш взгляд, какова будет реакция общества на принятие закона о банкротстве физлиц? Не боитесь ли вы, что произойдет разделение общества на «довольных» (у кого появится возможность стать банкротом) и «недовольных» (кого обяжут погашать кредит и тех, кто свои кредиты честно погасит)? Как вам видится «соблюдение социальной справедливости»?
— Определенные опасения есть, однако при правильно составленном законе, детально прописанном механизме его реализации, проблемы будут минимальными и быстро решаемыми. А так разделения быть не должно, потому что финансовая грамотность, умение правильно брать кредит, думаю, уже скоро будет нормой для Казахстана. У нас и так сформировалась целая прослойка бизнеса, которая работает в тени, и это многие знают. К тому же, уровень толерантности в нашем обществе высокий, и недовольных будет минимум.
— Если не принимать закон о банкротстве физлиц, как это отразится на финансовой системе страны в средне- и долгосрочной перспективах?
— Вероятнее всего, без механизма реабилитации банки будут постепенно блокировать своих должников, и тем самым в тень будут уходить все больше и больше предпринимателей. Банковская система, конечно, не рухнет, но у нас сформируется целый теневой финансовый мир.
— Спасибо за интервью!
Фото из личного архива Расула Рысмамбетова
