Страна готовится к очередному нелегкому испытанию — парламентским выборам. Поскольку у нас пропорциональная избирательная система, и кандидатов в депутаты выдвигают только партии, у избирателей возникает логический и естественный вопрос – какие политические организации, помимо «Нур Отана», существуют в нашей стране и что они предлагают гражданам.
Я тут попытался было разобраться в этих политических нюансах, но довольно быстро запутался и потерял к данной теме интерес. Настолько все невыразительно и блекло. Ужаснее всего то, что все обещают одно и то же, но потом никто ничего не выполняет.
Политический ландшафт Казахстана после тридцати лет независимости и демократии выглядит очень скудным и серым. Не так ужасно как в Туркменистане или Таджикистане, но тем не менее, глазу неискушенного обывателя зацепиться особо не за что. Несмотря на провозглашенные Конституцией права и свободы, политических партий в стране крайне мало, и интересы граждан в законодательном органе представлены весьма монолитно.
Причиной тому тщательная фильтрационная работа Акорды, которая с помощью изощренных юридических процедур, репрессий и запретов зачистила политическую поляну под одного ключевого игрока – партию Нурсултана Назарбаева «Нур Отан». Все остальные разрешенные президентской администрацией политические организации это нуротановские крылья (условно правые или левые). Лишенные харизматических лидеров, без доступа к СМИ, несамостоятельные и пассивные, все они мало чем отличаются друг от друга.
В предстоящих парламентских выборах выразили желание принять участие шесть политических партий. В том числе парламентские: «Нур Отан», народные коммунисты (после недавнего ребрендинга из названия партии убрали слово «коммунисты») и «Ак жол». А также условно оппозиционные партии «Ауыл», ОСДП и «Бирлик».
О политических и идеологических различиях вышеуказанных организаций можно ничего не говорить, поскольку я их не вижу. С идеологией все просто: как таковой ее нет. Вместо нее людям предлагают наборы набивших оскомину лозунгов: «укрепление» и «повышение», «патриотизм» и «дружба народов», «независимость» и «многовекторность», «традиции предков» и «демократия».
С программами особо заморачиваться я бы тоже не стал: у всех идущих в парламент партий примерно один и тот же набор базовых экономических и социальных установок вперемежку с популистскими призывами (их контекст зависит от партийной специфики: партия «Ауыл» выступает за поддержку фермеров, народные коммунисты – за замораживание коммунальных тарифов).
Но есть одна общая деталь – все партии обещают рост благосостояния казахстанцев. В этом плане они не придумали ничего нового. О росте благополучия народа нам говорят уже давно. И та же партия «Нур Отан», тотально доминирующая на всех уровнях власти, постоянно тиражирует этот пункт во всех своих политических заявлениях и программах.
Тут в самый раз будет вспомнить принятую ровно восемь лет назад эпохальную Стратегию «Казахстан-2050» — стратегический документ определяющий вектор развития страны на долгую перспективу. В нем, если кто уже позабыл, глава государства (он же председатель правящей партии «Нур Отан») обещал нам создание конкурентоспособной экономики инновационного типа, развитие альтернативной энергетики, качественное медицинское обслуживание и образование по мировым стандартам и многое другое. Причем все эти экономические прорывы, административные реформы, институциональные преобразования и прочие потуги затевались во имя человека.
На четкий и ясный вопрос «куда мы идем?», авторы Стратегии нам четко и ясно ответили – идем в тридцатку самых развитых стран мира. Определение «развитой страны» популярно изложено в преамбуле документа. Главный качественный показатель состояния страны и мерило всего – ВВП в номинальном выражении. То есть, если валовый внутренний продукт (совокупная стоимость произведенных товаров и услуг) растет, то страна развивается. Если стоит на месте – не развивается. Если падает – соответственно, мы катимся назад.
И здесь мы приходим к самому любопытному.
По данным Комитета по статистике Миннацэкономики, ВВП Казахстана в 2012 году составил 208 млрд долларов. В подушевом исчислении это 12 387 долларов. В следующем году, благодаря высоким ценам на углеводороды, ВВП достиг исторического максимума – 236 млрд в совокупном и 13 890 долларов в подушевом выражении. С 2014 года начался спад.
Сегодня же мы, увы, откатились далеко назад. Спасибо кризису. Но беда не только в этом, а еще и в том, что, если верить данным Всемирного Банка, ВВП нашей страны вот уже три года стоит на одном месте: в 2017 году – 162 млрд долларов, в 2019 – 164 млрд долларов (Министерство нацэкономики говорит о 180 млрд долларах). В нынешнем году из-за падения цены на нефть и пандемии этот показатель вряд ли изменится в лучшую сторону. В подушевом выражении мы получаем отечественный ВВП в размере 8 869 долларов (или 9 525 долларов, по версии МНЭ РК) против 13,8 тысяч долларов шестью годами ранее.
В мировом рейтинге мы на 77 месте (!), рядом с Туркменистаном, у которого подушевой ВВП равен 6 740 долларам. В какой топ-30 мировых стран нам предлагает идти партия власти, если вот уже шесть лет подряд национальная экономика катится назад?
И где же обещанная конкурентоспособность? Где уход от углеводородной зависимости? Где зеленая экономика и устойчивое развитие?
Чтобы попасть в число 30 самых развитых стран мира, нам надо иметь подушевой ВВП не менее 27 тысяч долларов, что в три раза больше, чем сегодня. С учетом того, что конкуренты не стоят на месте и движутся вперед, задача поставленная Назарбаевым и партией «Нур Отан» становится невыполнимой, а разрыв в развитии и экономическое отставание — хроническими.
Ситуацию усугубляет и то, что основной упор Казахстан продолжает делать на наращивании объемов добычи и экспорта природных ресурсов (глава Министерства национальной экономики Руслан Даленов пообещал увеличить добычу нефти к 2025 году с 86 до 100 млн тонн), тогда как развитые страны увеличивают стоимость своей экономики за счет новых технологий и производительности труда. Есть над чем задуматься.
Примечательно, что бывшие постсоветские страны Литва и Латвия без природных богатств выглядят намного лучше. Они находятся соответственно на 44 месте (18 990 долларов подушевого ВВП) и 45 месте (17 730 долларов). То есть мы даже о вступлении в топ-50 мечтать не можем.
Для сравнения: экзотичное государство Антигуа и Барбуда (понятия не имею, где такое) на 50 месте с 16 660 долларами подушевого ВВП.
Что в ответ делают нуротановские экономисты и стратеги? Они начинают играть цифрами и используют хитрые статистические фокусы.
Например, можно упиваться рейтингами, где подушевой ВВП высчитывают по так называемому паритету покупательской способности (ППС). Мол, разница экономик США и условного Африканского рога нивелируется благодаря тому, что стоимость одних и тех же продуктов, товаров и услуг в этих странах разная. Так что африканцы могут жить ничуть не хуже американцев.
При помощи такого подсчета ВВП по ППС бедные страны выводятся на один уровень с богатыми странами. Казахстан в этом плане не исключение. Несмотря на то, что методика сравнения экономик сквозь призму ППС хромает на обе ноги и искажает реальность.
Cудите сами, в США и Японии люди едят крабовое мясо по 1000 долларов за 1 кг, а казахстанцы едят крабовые палочки по 1000 тенге за кг. Первые носят джинсы Levi Strauss по 100 долларов, а последние – дешевые китайские реплики известных брендов. И формально казахстанцы живут ничуть не хуже американцев и японцев. Но на самом деле это не так, и мы все это понимаем.
А еще можно высчитывать ВВП и его подушевой номинал в постоянно дешевеющем тенге – тут вообще будут сплошные головоокружительные взлеты. Посмотрите правительственные отчеты, там экономические достижения показаны в тенге. Фишка в том, что благодаря девальвации можно вообще не развиваться, можно стоять на месте и даже снижать объемы производства, но на выходе мы все равно получим номинальный рост.
Однако это все тот же самообман. Правда же заключается в том, что пока весь мир идет вперед, наша страна катится назад. Реальное благосостояние граждан снижается. Вопрос политическим партиям – кто за это ответит?
