В Беларуси после выборов 9 августа начались массовые протесты. На улицы Минска и многих крупных городов вышли тысячи людей, несогласных с тем, как власти посчитали голоса избирателей, отдав победу действующему президенту Александру Лукашенко. Протесты пытаются жестко подавить, но они не стихают. Мы поговорили с людьми внутри страны, которые рассказали нам о том, как и чем власти так разозлили народ, доведя его до края терпения.
Первым нашим ньюсмейкером стала Ольга Цветкова, которая живет в Минске и работала независимым наблюдателем на минувших выборах.
— Ольга, Вы были независимым наблюдателем на выборах. Они, действительно, прошли, как пишут телеграмм-каналы, с массовыми нарушениями?
— Да, нарушения были массовыми. Не пускали наблюдателей на участки, был непонятный подсчет голосов, особенно на досрочном голосовании. Некоторые считали правильно, но боялись подписывать протоколы, практически никто из наблюдателей не был допущен к подсчёту голосов. Да что там – многих наблюдателей не пустили не только на сами избирательные участки, а даже на территорию, где они были расположены. Например, если участок был в здании школы, то наблюдать приходилось за пределами ее территории. Есть фотографии, где человек стоит на табуретке с биноклем, и пытается рассмотреть, что происходит на участке, потому что иначе наблюдать не получается.
То есть независимый подсчет явки, фиксация нарушений — это все отсутствовало в день выборов, потому что наблюдателям нельзя было попасть на участок. Были, конечно, приятные исключения. Но крайне редко. На том участке, где я работала, наблюдателей пустили в основной день голосования, но не допустили на подсчет голосов, хотя голоса посчитали правильно, за что им большое спасибо. Очень сложно было с обнародованием протоколов, некоторые не показали вообще, просто уехали, комиссии прятались, где-то вывозили их через черный вход. Так что массовые нарушения были.
— То есть вопрос о нелегитимности Лукашенко, как избранного президента, возник не на пустом месте?
— После 1996 года ни одни выборы в Беларуси международным сообществом не признавались легитимными.
— Но теперь получается, что и в глазах народа они нелегитимны?
— Это сложный комплексный вопрос, я бы его оставила политологам.
— На ваш взгляд, в чем корни протестов в Беларуси?
Налоговый маневр в российской «нефтянке» предусматривает постепенное обнуление экспортной пошлины на нефть, повышение ставки НДПИ минимум на 20% и увеличение до 18-25% объема поставок нефти для внутренних нужд.
Такие меры привели, по официальным оценкам Минска, к удорожанию российской нефти и к сокращению ее поставок для Беларуси и соответственно к сокращению объемов нефтепереработки в РБ, как и экспорта белорусских нефтепродуктов и продуктов нефтехимии.
— Все началось задолго до выборов. В Беларуси затяжной экономический кризис, который был вызван налоговым маневром России. Наша страна долго получала газ и нефть по сниженным ценам. И налоговый маневр России ударил по ее экономике.
Затем, когда грянул коронавирус, наш президент не признал его существование. Появились первые смерти, умер известный 75-летний актер Виктор Дашкевич, про которого Лукашенко сказал: так он умер просто потому, что уже был старым. Это не его дословная цитата, но суть сказанного.
То есть беларусы увидели с его стороны неуважительное отношение к людям, которые гибли от коронавируса, к врачам, которые старались помочь пациентам, это отсутствие средств защиты, доставку которых в страну взяли на себя волонтеры. Именно они уже при закрытых границах смогли договориться с Минздравом Беларуси, с министерством иностранных дел о том, чтобы средства защиты от коронавируса можно было поставлять в страну, нашли каналы доставки и деньги через беларускую диаспору за рубежом.
Но такое отношение Лукашенко к народу очень сильно разозлило людей. И когда началась президентская избирательная кампания, это недовольство вылилось в появление и поддержку народом так называемых протестных кандидатов, которые выдвигались не для того, чтобы стать президентом, а ради появления площадки для агитации за перемены.
Среди них был известный блогер Сергей Тихановский. Люди активно откликнулись на его призыв собрать необходимое количество голосов для выдвижения его в качестве кандидата в президенты, после чего Сергея задержали в результате провокации на одном из митингов в его поддержку.
Также серди альтернативных кандидатов был банкир Виктор Бабарико, очень известный беларуский меценат, который вернул в страну огромное количество художественных произведений – картин, скульптур, и при этом критиковал действующие власти.
Он был главой «Белгазпромбанка». Когда подавал документы на регистрацию его в качестве кандидата в президенты, то ушел из правления банком. Позже его арестовали вместе с сыном, а банк был фактически захвачен государством, активы арестовали, а его меценатские инициативы приостановили. Картины, которые он привозил в Беларусь и выставлял для бесплатного осмотра, были изъяты, и до сих пор неясна их судьба, где и в каком состоянии они хранятся.
Его сын Эдуард был создателем двух крупных в стране платформы для краудфандинга, и после его ареста они прекратили свое существование.
Задержание Тихановского было очевидной провокацией, никакого законного мотива не было для его ареста. Но против него, Виктора Бабарико и его сына Эдуарда были заведены уголовные дела.
Вместо Тихановского кандидатом в президенты стала его жена Светлана. Она была кандидатом протеста, символом этого желания перемен, поскольку, в первую очередь, она предлагала их, а не какую-то политическую программу или платформу своего президентства.
Поэтому, на мой взгляд, корни нынешних событий — в планомерном озлоблении народа со стороны власти. Когда есть экономическая стабильность, когда власть решает проблемы… Беларусы всегда знали, что если чиновники на местах бездействуют, то можно пожаловаться Лукашенко, он приедет и все исправит. Так было на протяжении десятилетий. И это отлично работало. Но все изменилось.
Приведу еще пример. Недавно в Минске случилась авария на водоканале, отравленная вода попала в систему, но власти самоустранились, и снова волонтеры доставляли чистую воду, рассказывали, где в городе есть колонки с чистой водой, подвозили бесплатно тех, кому нужно было набрать ее. Люди самоорганизовались. Те, у кого с водой не было проблем, принимали у себя тех, кому нужно было душ принять или набрать воды. Спасла народная солидарность, а не действия властей.
Народ почувствовал, осознал, как далеко власти от него и его проблем, что они существуют в другой реальности, что между ними пропасть. Это сильно разозлило беларусов.
— Есть ли тактика и стратегия у протестующих?
— Нет. Протесты никем не организованы и децентрализованы. Возникает какая-то идея, ее поддерживают. Например, 12 августа по всей стране женщины и девушки в белом выстраивались в цепи солидарности. Они начались с Минска, но идею такой формы мирного протеста быстро подхватили по всей стране.
— То есть протесты – это стихийная вещь?
— Да.
— Но сложно же без лидера?
— Знаете, лидера у нас бы уже посадили. Сейчас это пытаются сделать со штабом Бабарико, именно его власти обвиняют в организации беспорядков, а его штаб это отрицает. И я думаю, что это очередная попытка властей избавиться от оппонентов.
А протесты — это совершенно не централизованная вещь, они мирные. На протесты выходят люди с семьями, разного возраста, они просто стоят на улицах, хлопают, поют песни или ходят с красно-белыми флагами ради того, чтобы защитить свои голоса и показать, как их много. Потом приезжает ОМОН и начинает жесткие задержания, избиения, погони за людьми, использование светошумовых гранат и резиновых пуль.
Такое не соразмерное проявление жестокости со стороны беларуских властей провоцирует людей отвечать агрессивно. То есть разовые случаи использования протестующими коктейлей Молотова, побоища и баррикады — это ответ на чрезмерное насилие со стороны властей.
— Как реакция на насилие?
— Да!
— А как отнеслись беларусы, к тому, что Светлана Тихановская уехала из страны?
— Никак. Мне многие задают этот вопрос из-за рубежа. Но правда – вот никак. Все понимают, что ее поставили перед каким-то тяжелым выбором. Я подозреваю, что он связан с мужем, который фактически находится в заложниках, и детьми, потому что она упоминала это в своем обращении. И, кстати, ее второе обращение, где она сидит на диване и зачитывает по бумаге, явно сделано под давлением, потому что видно, что все происходит в здании Центризбиркома.
Светлана уехала днем 11 августа, а протесты вечером по своей по силе были совершенно такими же, как 10 августа. То есть ее отъезд принципиально ни на них не повлиял. Опять-таки, потому что протесты децентрализованы, никто ими не управляет, они хаотичны. Поэтому и нет реакции на отъезд Тихановской. Она символ, как женщина на известной картине Эжена Делакруа «Свобода, ведущая народ».
— Но объединяющий символ?
— Да-да!
— А объединяющая идея какая?
— Перемен! Желание перемен!
— Спасибо за разговор, Ольга! Держитесь!
