Газета The New York Times опубликовала сенсационную статью израильского историка спецслужб Ронена Бергмана о беспрецедентной в истории операции израильской разведки «Моссад» по ликвидации главы ядерной программы Ирана, генерала Корпуса стражей исламской революции Мохсена Фахризаде.
Статья вышла после интервью, которое сразу после отставки в июне дал Йоси Коэн, директор «Моссад» в 2015-2021 годах.
О причастности «Моссад» к ликвидации Коэн сказал так: «Если человек представляет угрозу для граждан Израиля, то он должен прекратить существование». Теперь Бергман опубликовал детали.
Итак, 27 ноября 2020 года в городке Абсард близ столицы Тегерана Ирана на Фахризаде было совершено покушение, когда он в сопровождении трех автомобилей охраны ехал за рулем своей машины вместе с женой.
Операция, по словам Бергмана, была санкционирована на высшем уровне — премьер-министром Израиля Беньямином Нетаньяху и президентом США Дональдом Трампом. ЦРУ оказывало содействие «Моссаду».
При подготовке операции «Моссад» должен был решить следующие проблемы:
- Неожиданное нападение на Фахризаде можно было совершить только на дороге во время движения в машине. За последние годы израильтяне уничтожили 16 иранских ядерщиков с помощью внезапных атак мотоциклистов на ближних дистанциях, подрывов управляемыми бомбами, отравлений. Но охрана Фахризаде в людных местах была эффективной, и такой сценарий с ним исключался.
- При передвижении в машине на скорости было сложно идентифицировать цель, убедиться, что это именно он. В Израиле для этого применяли летающие дроны, но в центре Ирана это было невозможно — воздушный объект мог быть обнаружен охрана получила бы сигнал о нападении. По той же причине было невозможно нацелить ракеты или бомбы с других дронов и самолетов.
- Ликвидация должна была быть точечной, чтобы избежать большого числа невинных жертв, что привело бы к негативным политическим последствиям, и осложнениям отношений с мусульманскими странами Ближнего Востока, с которыми Израиль активно торгует, поэтому сценарий закладки мощного фугаса на пути был неприменим. Надо было использовать стрелковое оружие и действовать наверняка. Применение снайперов было очень рискованным, поскольку надо было забрасывать спецназ в центр враждебной страны, риск обнаружения и гибели бойцов до или после атаки был слишком велик.
- Дистанционная стрельба из пулемета из центра управления за 1000 миль давала задержку в передаче сигнала оператору до 1,6 секунды. За это время гарантировать попадание в цель, которая находилась в движущемся автомобиле, который может сманеврировать, изменить скорость, было невозможно.
Однако Израиль использовал все свои военные технологии, чтобы сделать то, что ранее казалось невозможным.
Был закуплен, согласно статье, якобы пулемет бельгийского производства FN-MAG калибра 7,62 мм, установленный на станок с дистанционным управлением, общий вес управляемого модуля — около 1 тонны, который, как написал Бергман, похож на модель «Сентинел-20» испанской компании «Эскрибано».
В любом случае, все детали были незаметно провезены на территорию Ирана и смонтированы на месте в кузове пикапа.
Боевой модуль получил электронную систему управления огнем с искусственным интеллектом. В статье не описывается точно принцип ведения огня, но очевидно, что ИИ позволяет роботу просчитывать траекторию движения цели и вести огонь по команде оператора самостоятельно. То есть оператор маркирует цель, подтверждает идентификацию, а задачу огневого поражения решает электронный прицел и искусственный интеллект. Сам рассчитывает упреждение, скорость, сопровождает цель и ведет огонь.
Искусственный интеллект позволил решить проблему задержки сигнала — человек доверил это роботу.
Теперь надо было определить, когда и как будет ехать Фахризаде. Ведь если он находится внутри закрытой машины, то его там не распознать. Бергман об этом не пишет, но очевидно, у «Моссада» был агент в окружении Фахризаде, который дал информацию о графике движения и маршруте цели — выступление в университете под Тегераном через города Абсард.
«Моссад» решил проблему идентификации очень остроумно. На перекрестке, где должен был проезжать кортеж ядерщика, они должны были замедлиться, и в этом месте израильские агенты установили еще одну машину на обочине, у которой было снято колесо и машина установлена на домкрате. Здесь находилась камера для распознавания целей в подъезжающих машинах. Таким образом, командный центр «Моссада» заранее получал данные о наличии цели в кортеже.
Далее кортеж не мог разогнаться, он должен был притормозить перед «лежачим полицейским». Здесь и была установлена засада — пикап с замаскированным пулеметом в кузове.
Примерно в 15.30 27 ноября конвой выехал на место засады. Фахризаде сам сидел за рулем своего личного небронированного автомобиля, рядом с ним сидела жена. Одна машина охраны шла впереди, две ехали сзади. В этот момент оператор получил подтверждение от камер наблюдения, что за рулем находится цель, и дал команду открыть огонь.
Первая очередь из пулемета была дана по капоту. Очевидно, оператор решил для начала остановить машину. Нет данных, что Фахризаде был ранен этой очередью, но машина притормозила. Вторая очередь из трех пуль была дана по стеклу на месте водителя. Фахризаде получил ранение в плечо, которое не было смертельным. Он вышел из машины и был прикрыт дверью, и тут последовала третья очередь — три пули перебили ему позвоночник. Иранец упал, это было смертельное ранение.
Интересно, что имея возможности изрешетить цель, оператор не произвел дополнительных выстрелов. Получив с камер отчетливое подтверждение ликвидации, оператор дистанционно подорвал робота-ликвидатора.
Агенты «Моссада» покинули Иран до того, как прозвучали выстрелы и выходы были перекрыты. Иранцы не смогли задержать ни одного участника операции. Робот позволил операторам «Моссада» эффективно выполнить сложнейшую задачу без всякого риска для своего личного состава.
Кстати, несмотря на взрыв машины, иранцы смогли найти многие детали робота.
Эта операция ярко показывает, что на поле боя будущего ключевую роль будут играть наземные и воздушные роботы, которые имеют способность распознавать цели выше, чем человеческий глаз, и делают расчеты для стрельбы быстрее любого снайпера.
Вместе с тем очевидно, что полностью заменить человека на войне не может никакой робот. Планирование, тактика, реагирование на изменение обстановки, расчеты рисков — все это в войнах будущего все придется делать людям. Тот, кто лучше врага умеет сочетать интеллект воинов с интеллектом роботов, будет обладать ключевым преимуществом на поле боя 21-го века.
Публикуется в пересказе Юрия Бутусова
