Один из известных оппозиционных политиков Казахстана, бывший руководитель незарегистрированной партии «Алга – ДВК» Владимир Козлов покинул страну.
Напомним, что за свою активную гражданскую деятельность в октябре 2012 года Владимир Козлов был приговорен к 7,5 годам тюрьмы с конфискацией имущества по обвинению в возбуждении социальной розни в Жанаозенских событиях 16–17 декабря 2011 года. В августе 2016 года он был освобожден условно-досрочно.
Позднее в одном из своих выступлений Владимир Козлов скажет: «В моем случае гибель людей в Жанаозене произошла по причине того, что в них, безоружных и убегающих – стреляли. Стреляли прицельно, стреляли полицейские. Из автоматов и пистолетов. Некоторые из них были осуждены, именно за это. В моем приговоре гибель людей мне в вину не вменялась».
Что послужило причиной эмиграции, читайте в интервью Владимира Козлова газете «ДАТ.Общественная позиция».
– Владимир Иванович, новость о том, что вы с семьей перебрались в Киев, для многих ваших почитателей оказалось неожиданностью. Гражданское общество лишилось очередного принципиального и непримиримого противника нынешнего режима…
– Я не скрывал моего отъезда в Киев, особенно если говорить о соцсетях: уверен, что многие видели мои сообщения на эту тему. Были причины не афишировать намерение отъезда – да. Это связано с неясной ситуацией, которая складывалась к моменту истечения моего срока наказания и открытием возможности выезда. Были люди, из числа принимающих решения, которые не хотели давать мне такой возможности. Последние месяцы выдались в этом смысле напряженными. Естественно, никаких переговоров не было, но была информация, что такие процессы происходят.
– И все-таки, что побудило вас поменять место жительства, и как обстоят дела с непогашенной судимостью? Намерены ли вы сменить гражданство?
– В своем общении с близкими людьми я постоянно говорил, что у меня нет физической возможности выживать в Казахстане. Прежде всего – угроза оказаться снова в лагере, как только окончившийся срок даст мне возможность более открыто и публично выражать свое мнение. Об этом мне неоднократно сообщали, разными способами, разные люди. Это вполне реально, потому что имеющаяся и непогашенная судимость дает возможность сделать это быстро и надолго.
Кроме того – я в «списке экстремистов». Это означает невозможность не только получить работу, но и зарегистрировать юридическое лицо, получить нотариальную услугу, открыть счет, даже оформить автостраховку. При том, что у меня конфисковано все имущество и средства, включая последнее жилье – вопрос смены обстановки упирался лишь в дату окончания запрета на выезд. К сожалению, никто в Казахстане не мог помочь мне выживать, а у меня семья, двое малолетних детей. Родина показала себя уродиной по отношению ко мне. Тем не менее, гражданство у меня казахстанское, и в ближайшее время я не думаю его менять.
– Как обустроились на новом месте, состоялась ли встреча киевской «казахстанской диаспоры», ведь там немало наших?
– Пока такие контакты не актуальны. Много времени и сил уходит на обустройство. Есть какие-то случайные встречи, есть контакты в интернете, не более того.
– Живя в Казахстане, вы находились в зоне досягаемости для силовиков, и возможно это ограничивало ваши действия в общественной жизни страны. Можно ли теперь ожидать, что – Козлов вновь выйдет на «тропу войны» против казахстанского авторитарного режима?
– Я никогда не сходил с этой тропы, вот уже почти двадцать лет. И не собираюсь. Мой отъезд в этом смысле означает обретение мной новых возможностей для продолжения этой борьбы.
– Почувствовали ли вы контраст между Украиной Зеленского и Казахстаном Токаева, в чём?
– Прежде всего, Казахстан не «токаевский». Ничего не говорит о том, что у нас что-то ощутимо поменялось к лучшему. Кого-то отпустили, других осудили, при этом никого не оправдали… Казахстан по-прежнему управляется преступной кликой Назарбаевых, и здесь никаких перемен не произошло. Поэтому контраст с Украиной огромен. Причем во всех измерениях, от улыбок на улицах до поведения полиции. И не в пользу Казахстана, естественно. Об этом я на своей странице в ФБ пишу более подробно. Украина более «очеловечена», украинцы на сотню порядков более требовательны к тем, кого они выбрали себе служить. И это проявляется во всем. Я пока не встретил ни одного украинца, который бы не ходил голосовать, который не был бы в курсе событий, происходящих в правительстве, который не имел бы своего мнения обо все этом. Сравните сами с ситуацией у нас…
– Нас часто пугают примерами «цветных революций», в том числе Украиной. Насколько прорвалась или отстала Украина в своем развитии по сравнению с Казахстаном?
– Нас уже запугали – давайте будем говорить прямо. Чтобы понять, насколько Украина ушла вперед в своем развитии, нужно понять, что мы еще не достигли своего дна, в то время, как Украина уже давно от него оттолкнулась и стремительно поднимается. Медленно, трудно, но она идет в нужном обществу направлении. Вот почему сейчас нам нужно внимательно изучать процессы в Украине, чтобы попытаться избежать каких-то ошибок, когда придет наше время «всплывать».
– В гражданском обществе Казахстана наблюдается заметный рост протестных настроений, который находит отражение главным образом в социальных сетях. Гражданские лидеры начали инициировать создание новых партий. Как вы думаете, насколько эти инициативы перспективны?
– Инициативы создания оппозиционной партии не имеют реальной перспективы. И инициаторы это хорошо понимают, я думаю. Более того, регистрация такой партии будет на 100 процентов означать наличие договоренностей с властью, это тоже понятно. Нужен ли партии такой «имидж»?
Другое дело – процесс. Получить легитимную возможность организации митингов, встреч с людьми, политпросвещения, объединения – это важно и нужно. Я уже писал в комментариях, что не вижу в этих инициативах угрозы ДВК, потому что это разные сегменты общества. ДВК собирает в свои ряды тех, кто уже сейчас готов идти на митинги, готов страдать за свои убеждения. Это острие. Но острие не может быть одно, даже пуле нужна и гильза, и порох, и ствол. В обществе огромное количество людей, не готовых выходить и страдать, но могущих стать опорой, желающих внести свой вклад. Таких людей нужно объединять, они будут очень нужны. Если приглядитесь к фото на моей аватарке на фейсбуке, прочтете слова об этом, которые я сказал в интервью журналу «Адам бол», из лагеря, в 2015 году.
– Получается, вы больше сторонник идеи Мухтара Аблязова, который намерен «снести режим» с помощью казахстанского Майдана и считает такой путь безальтернативным?
– Мухтар всё абсолютно правильно понимает. У него своя дорога, в том же направлении. Я тоже, и до суда, и на суде говорил о том, что сто тысяч мирных граждан на площади снесут эту гниль, причем – без крови, это есть и в моем обвинительном заключении. Без «уличной демократии» авторитарные режимы не валятся. Добро они принимают за слабость, а слабость они презирают. Сторонникам Аблязова нужно идти своей дорогой, другим – своей. По дороге общаться, корректировать усилия, видеть всю картину. Эти дороги ведут в одну сторону. Встретятся – договорятся.
– Хорошо сказали! Однако, когда дело доходит до выхода на мирный митинг, мы не видим протестные массы. Почему граждане не могут понять, насколько они сильны, и в чём причина такой пассивности? Сколько можно «зреть»?
– Чтобы появились «протестные массы», людям нужно дать возможность объединяться. В партии, в иные союзы, по интересам, как угодно. Главное – объединяться. Именно поэтому режим Назарбаева и не дает такой возможности. У любого авторитарного режима есть две задачи, которые он должен выполнять, чтобы не рухнуть. Во-первых, не давать возможности своим оппонентам объединяться, потому что объединенная сила окажется сильней любой другой. И, во-вторых – выкашивать любого, кто поднялся с колен, за кем могут пойти другие, кто реально может претендовать на победу. И мы знаем фамилии людей, которые были либо убиты, либо изгнаны – это были как раз такие люди. Аблязов – в их числе.
– Интересно ваше мнение о формирующемся молодом поколении гражданских активистов. Кто-то считает, что они станут свежей струей, локомотивом преобразований. Но немало и тех, кто видит в них «проекты», особенно после горького опыта президентских выборов.
– Мое мнение о людях всегда базируется на информации об их делах и поступках. Никогда не доверяю чужим суждениям, какие бы они ни были, это может далеко завести. В наше время был такой термин «демшиза», как раз о процессах «сарафанного» формирования мнения о ком-либо. Поэтому я приветствую все, что шевелится в этом болоте (если у меня уже нет своего мнения об этом), а оценивать буду результаты, хотя бы промежуточные, хотя бы какие-нибудь.
– Последние несколько лет люди ломали голову над тем, кто станет вторым президентом. С этим событием связывали большие надежды на перемены. Теперь вроде бы получили второго президента, но перемены так и не произошли. Способен ли Токаев решиться на демократические преобразования при здравствующем первом президенте, или же это станет прерогативой третьего президента, уже без «опеки» Назарбаева?
– О Токаеве говорить не хочу. Пустое место. Никто и ни о чем. Имитатор и декоратор. Уже много сказал.
– А о возможном третьем президенте? В сознании рядового гражданина Казахстана формируется такое мнение – «Я против того, чтобы моими детьми правили дети тех, кто правит нами сегодня». В этом контексте насколько вероятен сценарий «восхождения на трон» Дариги Назарбаевой? Ведь мы явно наблюдаем процесс её раскрутки.
– Вообще не хочу, чтобы моими детьми хоть кто-то правил. Наоборот, мои дети должны править теми, кого они изберут себе «на хозяйство». Любое «восхождение на трон» мне противно по сути, и как процесс, и как результат. Дарига, кто-то еще – все это гниль от гнили. Трон нам не нужен. Нам нужно стремление управлять своей страной.
– Что бы вы пожелали казахстанцам на пути построения современного демократического государства. Что нужно менять в жизни и сознании?
– Нужно менять свое отношение к себе. Нужно уважать себя, нужно беречь свою честь, нужно думать о том, кто и как скажет о нас нашим детям. Нужно выбить из себя ожидание «нового царя», нужно выбить из себя пиетет к кому бы то ни было, презирать всякого, кто его от нас ожидает. Нужно научиться спорить и находить общее, а не искать различия. Много чего нужно. А главное – нужно понять: все, что делается без нашего участия, делается не для нас. Как-то так.
– Спасибо, за откровенное интервью! Желаю вам и вашей семье удачи на новом месте!
