Два года правозащитники Международной правовой инициативы (МПИ) изучали уголовные дела, ходили на судебные процессы и оказывали правовую помощь пострадавшим и родным погибших во время январских событий 2022 года.
Свои предварительные выводы по ситуации во время Кантара и после него юристы общественного фонда рассказали вчера на брифинге в Алматы.
Расследования убийств
Правозащитники МПИ в своей работе сосредоточились на такой теме, как право на жизнь. Во время Кантара погибло около 230 человек, но расследование обстоятельств их гибели, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Расследование убийств должно быть тщательным, открытым и беспристрастным, однако в случае с погибшими во время Кантара ничего из этого нет.
«Можем ли мы сказать, что расследование было беспристрастным? Нет, не можем. До сегодняшнего дня не было. Какие-то процессы были, но и они с определенными изъянами», — говорит директор МПИ Амангельды Шорманбаев.
В качестве примера Шорманбаев привел дело Жасулана Анафияева, чья сестра во время брифинга сидела во втором ряду.
Анафияева пытали и убили в изоляторе временного содержания.
«Да, вроде осудили семь человек, но не осудили начальника ИВС, который по должности должен тоже за это отвечать, зама его не осудили. Кроме того, их судили не за убийство, а за пытки. Его не просто пытали, его убили на почве ненависти – за политические взгляды, религиозные, они считали, что это бандиты, террористы. Много было преступлений на почве ненависти. Как объяснить, когда человека прижигали утюгом? Это кем надо быть, какие мотивы иметь, чтобы прижигать человека утюгом? Только ненависть может к этому привести», — говорит Шорманбаев.
Многие преступления, которые надо было расследовать по статье «Убийство», расследовали по более мягким статьям – «Превышение власти, «Превышение должностных полномочий».
«Соответственно, это меньшие сроки», — подчеркнул Шорманбаев.
Юрист МПИ Кызгалдак Байжанова вспомнила про Айкен Калыкулову, которую арестовали на 5 суток после того, как она вышла на площадь с портретом своего убитого сына Баглана Шарипбая.
«Она не могла добиться справедливости, — говорит Байжанова. — Она несколько раз ездила в Астану, давала интервью СМИ. Она была вынуждена выйти на площадь (в Шымкенте – Ред.) с портретом сына. Там ее задержали и арестовали на 5 суток. Следственный суд провел процесс, когда она сидела в камере. Это грубейшее нарушение».
Во время Кантара власти иногда выдавали тела убитых без проведения судмедэкспертизы. На видео (ниже) Шорманбаев говорит об этом на одном конкретном примере. Это доказывает, мягко говоря, халатное отношение к расследованию обстоятельств убийств людей.
По данным МПИ, на площади Республики в январе 2022 года, когда стрельба утихла, провели субботник. В МПИ это расценивают как сокрытие улик и воспрепятствование правосудию.
«Сгребли гильзы, пули, хотя площадь – это место преступления. Оно должно было быть оцеплено, все образцы надо было собрать, как положено оформить в рамках уголовного расследования. Ничего из этого не было сделано. Все сгребли под видом субботника и увезли в неизвестном направлении, уничтожили доказательства. По международным стандартам это называется воспрепятствование правосудию», — подчеркнул Шорманбаев.
Когда Шорманбаев заговорил о том, что в подобного рода преступлениях нет срока давности, в помещении исчез свет.
“Я объяснял послание правоохранительным органам, что все их действия могут быть десять раз пересмотрены, и свет исчез”, — заметил правозащитник.
В случае с Кантаром нет целостного расследования, попытки установить общую картину, зато есть раздробленные и засекреченные дела, отметили в МПИ.
«Это делается, чтобы нельзя было получить цельную картину произошедшего. Наше объяснение – они не хотят, чтобы вскрылась связь спецслужб и криминала, что они вместе организовали беспорядки», — сказал директор МПИ.
Узнайте об этом больше из наших публикаций:
Провокации, союз спецслужб и криминала
Директор МПИ Амангельды Шорманбаев напомнил на брифинге, что массовые протесты во время Кантара начались на западе страны, изначально носили экономический характер, а потом люди перешли к политическим требованиям.
«Начиналось все в виде мирных собраний, но в определенный момент они превратились в не мирные. Следует ли отсюда, что это граждане виноваты?» — сказал Шорманбаев, и после этих его слов на экране позади него появилось видео – люди собираются на площади Республики в Алматы.
За два года изучения Кантара правозащитники и юристы МПИ не нашли фактов, что они «крушили или ломали что-либо по пути от «Алматы арены» до площади Республики». Все это началось уже на площади и рядом с ней.
“На площадь прибыли люди, — говорит Шорманбаев. — Что происходит здесь? Из этой толпы людей сразу, в первые двадцать минут, выделяются группы людей, которые нападают на полицию – и моментально идет огонь (светошумовые гранаты – Ред.) Мы считаем, что те люди, которые нападали на полицию, это провокаторы. Людей толкали на столкновения с полицией, потому что основная часть людей хотела попасть на площадь и там стоять.
Что должна была делать полиция? Они должны были поставить там звукоусиливающие установки, зная, что там идут тысячи людей в центре города, и они должны были так установить звукоусиливающие устройства, чтобы людям было слышно, что они говорят, чтобы призвать их к сдержанности».
Исходя из этого, в МПИ пришли к выводу:
«Полиция не готовилась к диалогу с народом, полиция сразу готовилась применять силу. Их цель была – разгон собрания».
Толпа, говорит Шорманбаев, «была нашпигована провокаторами спецслужб, и они создали картинку для обоснования применения силы».
«Люди только пришли на площадь, а по другим видео видно, что уже были те, кто пытался акимат сжигать, с полицией дерутся», — сказал директор МПИ.
Почему это произошло именно в Алматы? Шорманбаев напомнил, что к тому моменту, как тысячи людей в Алматы дошли до площади в ночь с 4 на 5 января, в 80 населенных пунктах Казахстана «уже шли протесты, уже люди стояли на площадях, требовали отставки властей».
«И вот когда поднялся Алматы, стало понятно, что этот протест устойчивый, с серьезными политическими требованиями. Поэтому мы здесь выдвигаем гипотезу, что целью (провокаций – Ред.) было создать обоснования для разгона», — говорит Шорманбаев.
Он напомнил, что пропаганда на протяжении двух лет распространяла «теорию заговора, что были какие-то мирные собрания, но все взяли в руки бандиты, и т. д.».
«Наша позиция – не было никаких мифических бандитов. Криминал был использован спецслужбами. Эти беспорядки организованы спецслужбами напрямую. Поэтому многие дела по январским делам закрыты. Если же их открыть, то станет ясно, как использовали агентуру, кто кого посылал и с какими приказами».
В связи с этим Шорманбаев напомнил о том, как закрыли суд по делу бывшего главы 5-го Департамента КНБ Руслана Искакова.
«Этот полковник сам уже признался, что выполнял приказы вышестоящего руководства», — сказал правозащитник.
Шорманбаев отметил, что в случае с Кантаром напрашиваются сравнения с расстрелом рабочих-нефтяников в Жанаозене, где тоже сначала был мирный протест, а потом «откуда ни возьмись появились рабочие в новых спецовках, якобы нефтяники, и начали все крушить».
«Полиция получает повод применять силу, — говорит Шорманбаев. — Потом среди полиции начинают распространять слухи, что в юрте подожгли сотрудницу полиции, они, естественно, начинают мстить».
Во время Кантара, напомнил Шорманбаев, тоже распространялись подобные страшилки. Например, о двух курсантах, которым якобы отрезали головы.
«Нет никаких голов отрезанных. Мы искали, не нашли. Их не было. Были перестрелки, где-то кто-то кого-то застрелил, но отрезанных голов не было», — говорит правозащитник.
ОДКБ
Так как никаких 20 тысяч террористов не было, что признал и президент Токаев, легитимного основания приглашать силы ОДКБ тоже не было, уверены в МПИ.
«Это внутреннее политическое дело. Это не внешняя агрессия, никто на нас не нападал», — сказал Шорманбаев.
В январе 2022 года, начав собирать данные, МПИ отправила запрос в министерство обороны. Дело в том, что казахстанское законодательство требует сдавать образцы оружия и патронов в пулегильзотеку.
“Скажем, есть у вас автоматы, пистолеты. При завозе их в Казахстан необходимо отстрелять образцы и отправить пули в пулегильзотеку. Для чего? В будущем, если это оружие будет применяться, чтобы можно было установить происхождение оружия. Чье это оружие, какой номер, кому оно принадлежит. Чтобы установить личности тех, кто применял это оружие. Это обязательная процедура по законодательству Казахстана”, — пояснил Амангельды Шорманбаев.
В Министерстве обороны Казахстана правозащитники хотели выяснить: брали ли образцы вооружения солдат ОДКБ, отстреливались ли образцы для пулегильзотеки? Им ответили, что «в соответствии с положениями ОДКБ отстрел штатного оружия личного состава ОДКБ в начале и конце миротворческой операции не предусмотрен».
«То есть вся эта толпа головорезов, скажем так, заехала в Казахстан, не сдавая никаких образцов в пулегильзотеку. И если они кого-то убили, мы это не докажем», — говорит Шорманбаев.
Таким образом, подчеркнул правозащитник, солдатам ОДКБ создали условия, в рамках которых они не будут отвечать за убийства. Шорманбаев назвал это «лицензией на убийства».
«Приходите, стреляйте в кого хотите, и ничего вам не будет, потому что это невозможно доказать», — сказал Шорманбаев.
Присутствовавший на брифинге кыргызстанский джазмен Викрам Рузахунов рассказал, что, судя по всему, во время пыток над ним столкнулся с силовиком из ОДКБ. Он заговорил об этом, когда в гостинице, где шел брифинг, выключили свет (позже станет известно, что его выключили и в других местах этого района):
«Почему я думаю, что это ОДКБ? Потому что, когда меня вели на допрос, там в коридоре кто хочет, тот тебя и бьет.
Когда меня ударили, тот человек славянской внешности, который меня вел, сказал: “Я же говорю, его не трогайте”. И тогда тот казах сказал: “Это нормально, у нас никого не жалеют”.
Из этих слов я сделал вывод, что тот славянской внешности человек – не местный, из России».
Другой представитель МПИ, Айна Шорманбаева, говорит, что они занимаются делами граждан соседних стран, которые пережили пытки. Они, по данным МПИ, тоже столкнулись с одэкэбэшниками:
«Мигранты, которые пытались вернуться на родину, по пути были задержаны и подверглись пыткам. В настоящее время 5 граждан Узбекистана под нашей защитой по этому уголовному делу. Выяснилось, что в допросах этих подвергшихся пыткам мигрантов участвовали российские военные».
Рекомендации от МПИ
В конце брифинга МПИ поделились своими рекомендациями — смотрите видео.
А по этой ссылке презентация с брифинга МПИ в PDF-формате.
ПОДДЕРЖИТЕ «РЕСПУБЛИКУ»!
Можно через KASPI GOLD, отправив донаты на номера телефона 8-777 681 6594 или карты 4400 4302 1819 1887.
И есть еще несколько способов –смотрите на этой странице.
